"Кир Булычев. Остров ржавого лейтенанта" - читать интересную книгу автора

нами. Они многого не поймут.
- К сожалению, ты прав, - сказал второй дельфин. - Взять хотя бы этих
мальчишек. Крайне плохо воспитаны. Один даже кинул в меня палкой.
И дельфины, резвясь, поплыли вокруг бассейна.


ТУДЫ-СЮДЫ ДЕДУШКА

В первый день каникул человеку обычно нечего делать. Вернее, есть что
делать и дел даже очень много, но трудно придумать, какое из них самое
главное, и человек теряется среди многочисленных возможностей и соблазнов.
Алиса попрощалась с Бертой Максимовной, вышла на улицу и посмотрела
на воздушные часы, висящие в небе над городом. Часы показывали двенадцать.
Впереди еще был целый день, а за ним пряталось множество совершенно
свободных летних дней, обещанное папой подводное путешествие, экскурсия в
Индию, экспедиция юннатов в пустыню и даже, если мама достанет билеты,
поездка в Париж на трехсотлетие взятия Бастилии, которую парижане уже
специально построили из легкого пластика. Жизнь обещала быть интересной,
но все это относилось к завтрашним дням.
А пока Алиса отправилась на Гоголевский бульвар. Миелофон лежал в
сумке, и Алиса время от времени похлопывала по сумке ладошкой, чтобы
проверить, на месте ли аппарат. Вообще-то говоря, стоило зайти домой и
положить его на место, но жалко было терять время. Зайдешь домой, робот
заставит обедать и будет говорить, что ты опять похудела, и что я скажу
маме, когда она вернется, и всякие другие жалкие слова. Марсианский
богомол попросится гулять, а гулять с ним - одно мученье: он
останавливается у каждого столба и обнюхивает каждую царапину на мостовой.
Так что понятно - Алиса домой заходить не стала, а отправилась на
бульвар.
Гоголевский бульвар, широкий и тенистый - говорят, там как-то
заблудилась целая детсадовская группа вместе с руководительницей, -
тянется от Москвы-реки до Арбатской площади, и в него, как реки в длинное
и широкое озеро, впадают зеленые улицы и переулки. Алиса по извилистой
тропинке, мимо апельсиновых деревьев, которые очень красиво цвели,
направилась прямо к старинному памятнику Гоголю. Это печальный памятник.
Гоголь сидит, кутаясь в длинный плащ, - Гоголь хоть и писал веселые книги,
сам был довольно грустным человеком. За памятником, на боковой аллее
должны расти ранние черешни. Они отцвели уже месяц назад. Вдруг ягоды уже
поспели?
На лавочке сидел старичок с длинной седой бородой, в странной
соломенной шляпе, надвинутой на кустистые брови. Старичок, казалось,
дремал, но, когда Алиса проходила, вернее, пробегала мимо, он поднял
голову и сказал:
- Куда ж ты, пигалица, несешься? Пыль поднимаешь, туды-сюды!
Алиса остановилась.
- Я не поднимаю пыли. Здесь же крупный песок, он не пылится.
- Вот те раз! - удивился старичок, и борода его поднялась и
уставилась пегим концом в Алису. - Вот те раз! Возражаешь, значит? -
Дедушка явно был не в духе.
И Алиса на всякий случай сказала: