"Кеннет Балмер. Странное шоссе" - читать интересную книгу автора

машина выйдет толщиной едва больше молекулы.
Клэр Бейли кричала и дергалась как рыба на крючке. Гревилю
понадобилась секунда или две, чтобы понять, что ноги девушки закутались в
проводах его старой машины. Все вокруг них бежали. Впереди, заполнив собой
улицу, круша стены, пробивал себе дорогу блоб.
- Сиди спокойно! - закричал Гревиль. Ощупью скользнув вниз по стройным
ногам, он нашел сильно вывернутую туфлю. Он освободил ее, и нога девушки
дернулась вверх. Носок ударил его ниже подбородка.
Когда он пришел в себя, и гул в голове прошел, девушка билась над
дверной защелкой.
Гревиль с трудом поднялся, благодаря судьбу за то, что это была
двухместная модель с тонким холщовым верхом. Он перегнулся, чтобы помочь
девушке, но еще до того, как он овладел ситуацией, она неловко открыла
дверь и, захваченная врасплох, вывалилась наружу.
Голова ударилась о мостовую. Ноги все еще тащились с подножки.
- Проклятье! - выругался Гревиль. Он так и не смог развернуть машину;
но можно было еще дать задний ход и ехать задом. Блобы редко делали больше
трех-четырех миль в час.
Дотянувшись до девушки, он не мог без опоры втащить ее в дверь.
Пришлось выйти, обогнуть машину и впихнуть ее.
Хотя двигатель был все еще включен, он заглох. Гревиль нажимал на
стартер, ощущая неотразимо накатывающуюся близость блоба. Хотя
"накатывающееся" не совсем точно описывает движение блоба. Это была
страшная пародия на черное, затвердевшее облако, круглое и лишенное
каких-либо черт, медленно скользящее, безразличное к любой структуре,
любому материалу, показавшемуся на его пути.
Двигатель не заводился.
Блобы просто были. Появлялись из ниоткуда, величественно и
неостановимо, а затем, также произвольно, исчезали.
Она должно быть порвала какой-то важный провод. Безнадежно. Стартер
пронзительно и беспомощно визжал.
- Проклятье! - снова выругался Гревиль. Выпрыгнув наружу, он схватил
девушку за плечи и с усилием, натужно, перебросил ее через плечо. Она
висела безжизненно, и оттого казалась еще тяжелей. Ее неожиданная тяжесть
была пугающей.
Даже неся ее он должен бежать быстро, чтобы убежать от блоба. Сгибаясь
под тяжестью, высунув голову из-под ноши, он отчетливо слышал испуганные
крики убегавших людей и надвигающийся крушащий вихрь продвижения блоба. Он
побежал - и вдруг как-то смутно понял, что падает навзничь, не чувствуя
рук, ног, ощущая что от него оторвали какую-то важную ношу, и что его
накрыла какая-то черная волна - убаюкивающая и успокаивающая.
Он уже не почувствовал, как кирпич, вывороченный из стены, сбил его,
упав на голову, и как он рухнул на дорогу прямо у основания стены.
Главный хирург - мужчина средних лет, в свежайшем, только что из
прачечной, белом халате - справляясь с потоком напуганных пациентов, жил,
как и все другие врачи Большого Лондона и прилегающих к нему графств, на
нервах и на таблетках. Вводились в действие планы эвакуации, и в
распределители каждый час прибывали школьники - с бирками и со своими
бумажными сумками с едой. Никто не мог чувствовать себя в безопасности.
Дома, смятые или резко подрубленные неразумным, бесчувственным блобом, этой