"Михаил Булгаков. Минин и Пожарский (Либретто оперы в 5 актах, 9 картинах)" - читать интересную книгу автора

званием своим горжусь... Ах, что-то жжет под сердцем...
Минин. Кто ходит тайно, нож припрятав на груди, тот будь готов, тот
будь готов!.. Ты нож свой больше не подымешь!

Послышалась труба.

Князь, поспешим, мы опоздаем. (Уходит. За сценой.) Эй, собираться! А коня
возьмите!
Пожарский. О, нет, меня влечет неудержимо взглянуть ему в лицо! Я видел
смерть в бою, но коварства я не ожидал. Не думал я, что, как змея, ползет
убийца. Теперь он жалок мне.
Мария. Князь, отойди, мне страшно, я дрожу! (Зборовскому.) Покайся в
этот час, покайся! Ты отходишь!..
Зборовский. О, нет! Не каюсь я ни в чем! И смерти не боюсь... лавром
повиты... лавром... Гетман! Мне душно!.. Гетман, где моя слава?..
(Затихает.)
Пожарский. Вот смертная тень легла на лицо. Он был красив и молод...
Зачем, зачем он поспешил и не дождался боя?
Минин (входит). Ну, что же, князь, бог спас тебя. Да будет он тебе
защитой, коль вновь другой убийца нож над тобою занесет. Но горе будет всей
земле, коль под ножом падешь в своем безумном промедленье. Погибнешь ты, а
без тебя не выиграть нам боя под Москвой!
Пожарский. Эй, кто тут! Снимайте стан! Труби поход! Мы на рассвете
выйдем!

Мария снимает с себя черный платок, набрасывает его на Зборовского и убегает
вслед за Пожарским.

Темно.

Конец второго акта


АКТ ТРЕТИЙ

КАРТИНА ШЕСТАЯ

Площадь в Костроме. Двор воеводы. Колокольня. Двое ратных.

Первый, ратный. Стой! Кто идет?
Второй ратный. Сам постой! Кто идет?
Первый ратный. Что ты? Аль ошалел? Здравствуй, кум!
Второй ратный. Будь здоров! Аль и вас нарядили в заставу?
Первый ратный. Нарядили и нас, вот и ходим. Какие вести, брат?
Второй ратный. Шут их знает! Толкует народ, что из Нижнего к нам
ополченье идет, под Москву собираются, с ляхами биться.
Первый ратный. Ишь ты, брешут безлепицу!
Второй ратный. Не безлепица, нет! Пробегали гонцы, говорили, идут.
Воеводе-то нашему за беду это стало. Вот и дал он наказ засекать им пути, не
пущать в Кострому. А народ-то гонцы те смутили! Вот и велено нам, чтоб