"Михаил Булгаков. Богема." - читать интересную книгу автора

Маленький всмотрелся в мой нос. Отчаяние овладело им.
- Верно. Не похож.
Произошла пауза, и солнечный зайчик родился в чернильнице.
- Вы бухгалтер?
- Боже меня сохрани.
Пауза. И кроны каштанов. Лепной потолок. Амуры.
- А зачем вы в Тифлис едете? Отвечай быстро, не задумываясь, -
скороговоркой проговорил маленький.
- Для постановки моей революционной пьесы, - скороговоркой ответил я.
Маленький открыл рот и отшатнулся и весь вспыхнул в луче.
- Пьесы сочиняете?
- Да. Приходится.
- Ишь ты. Хорошую пьесу написали?
В тоне его было что-то, что могло тронуть любое сердце, но только не
мое. Повторяю, я заслуживаю каторги. Пряча глаза, я сказал:
- Да, хорошую.
Да. Да. Да. Это четвертое преступление, и самое тяжкое из всех. Если б
я хотел остаться чистым перед особым отделом, я должен был бы ответить так:
- Нет. Она не хорошая пьеса. Она - дрянь. Просто мне очень хочется в
Тифлис.
Я смотрел на носки своих разорванных сапог и молчал. Очнулся я, когда
маленький вручил мне папиросу и мой ордер на выезд.
Маленький сказал тому с винтовкой:
- Проводи литератора наружу.

Особый отдел! Забудь об этом! Ты видишь, я признался. Я снял бремя
трех лет. То, что я учинил в особом отделе, для меня хуже, чем саботаж,
контрреволюция и преступление по должности.
Но забудь!!!


II

ВЕЧНЫЕ СТРАННИКИ

В 1924 году, говорят, из Владикавказа в Тифлис можно было проехать
просто: нанять автомобиль во Владикавказе и по Военно-Грузинской дороге,
где необычайно красиво. И всего 210 верст. Но в 1921 году самое слово
"нанять" звучало во Владикавказе как слово иностранное.
Нужно было ехать так: идти с одеялом и керосинкой на вокзал и там
ходить по путям, всматриваясь в бесконечные составы теплушек. Вытирая пот,
на седьмом пути увидал у открытой теплушки человека в ночных туфлях и в
бороде веером. Он полоскал чайник и повторял слово "Баку".
- Возьмите меня с собой, - попросил я.
- Не возьму, - ответил бородатый.
- Пожалуйста, для постановки революционной пьесы, - сказал я.
- Не возьму.
Бородач по доске с чайником влез в теплушку. Я сел на одеяло у горячей
рельсы и закурил. Очень густой зной вливался в просветы между вагонами, и я
напился из крана на пути. Потом опять сел и чувствовал, как пышет в