"М.Булгаков. Копыто инженера (Черновики романа)" - читать интересную книгу автора

когда же я отдохну?.. Какой страшный ниссан выдался в этом году..."
- Нет, - отозвался Пилат, - это не от того, что жарко, а тесновато мне
стало с тобой, Каиафа, на свете. Побереги же себя, Каиафа!
- Я - первосвященник, - сразу отозвался Каиафа бесстрашно, - меня
побережет народ Божий. А трапезы мы с тобой иметь не будем, вина я не
пью... Только дам я тебе совет, Понтий Пилат, ты когда кого-
- ---------------------------------------
1 Ничтожные крики толпы не страшны (лат).
нибудь ненавидишь, все же выбирай слова. Может кто-нибудь услышать тебя,
Понтий Пилат.
Пилат улыбнулся одними губами и мертвым глазом посмотрел на
первосвященника.
- Разве дьявол с рогами... - и голос Пилата начал мурлыкать и
переливаться, - разве только что он, друг душевный всех религиозных
изуверов /которые затравили великого философа/, может подслушать нас,
Каиафа, а более некому. Или я похож на юродивого младенца Иешуа? Нет, не
похож я, Каиафа! Знаю, с кем говорю. Оцеплен балкон. И вот, заявляю я
тебе: не будет, Каиафа, тебе отныне покоя в Ершалаиме, покуда я наместник,
я говорю - Понтий Пилат Золотое Копье!
- Разве должность наместника несменяема? - спросил Каиафа, и Пилат увидел
зелень в его глазах.
- Нет, Каиафа, много раз писал ты в Рим!.. О, много! Корван, корван,
Каиафа, помнишь, как я хотел напоить водою Ершалаим из Соломоновых прудов?
Золотые щиты, помнишь? Нет, ничего не поделаешь с этим народом. Нет! И не
водой отныне хочу я напоить Ершалаим, не водой!
- Ах, если бы слышал Кесарь эти слова, - сказал Каиафа ненавистно.
- Он /другое/услышит, Каиафа! Полетит сегодня весть, да не в Рим, а прямо
на Капри. Я! Понтий! Забью тревогу. И хлебнешь ты у меня, Каиафа, хлебнет
народ ершалаимский немалую чашу. Будешь ты пить и утром, и вечером, и
ночью, только не воду Соломонову! Задавил ты Иешуа, как клопа. И понимаю,
Каиафа, почему. Учуял ты, чего будет стоить этот человек... Но только
помни, не забудь - выпустил ты мне Вар-Раввана, и вздую я тебе кадило на
Капри и с варом, и со щитами.
- Знаю тебя, Понтий, знаю, - смело сказал Каиафа, - ненавидишь ты народ
иудейский и много зла ему причинишь, но вовсе не погубишь его! Нет!
Неосторожен ты.
- Ну, ладно, - молвил Пилат, и лоб его покрылся малыми капельками.
Помолчали.
- Да, кстати, священник, агентура, я слышал, у тебя очень хороша, -
нараспев заговорил Пилат. - А особенно этот молоденький сыщик Юда
Искариот. Ты ж береги его. Он полезный.
- Другого наймем, - быстро ответил Каиафа, с полуслова понимавший
наместника.
- О gens sceleratissima, taeterrima gens! - вскричал Пилат. - О foetor
judaicus!1
- Если ты еще хоть одно слово оскорбительное произнесешь, всадник, -
трясущимися белыми губами откликнулся Каиафа, - уйду, не выйду на гаввафу.
- ---------------------------------------
1 О племя греховнейшее, отвратительнейшее племя! О зловоние иудейское
(лат.)