"Луис Буджолд. Осколки чести" - читать интересную книгу авторалишь вооруженный безумец. Настоящая сила - это способность заставить
других выполнять нужную вам работу. Разве во флотах Колонии Бета дело обстоит не так? - Наверное, даже в большей степени, - улыбнулась Корделия. - И если в один прекрасный день мне потребуется подкреплять приказы угрозами или силой - это будет полный крах. Я предпочитаю действовать незаметно. Тогда я в выигрышном положении, потому что мне всегда хватает терпения - или чего-то еще - чуть дольше, чем остальным. - Она оглядела весеннюю пустыню. - На мой взгляд, цивилизация была придумана именно для блага женщин - по крайней мере, матерей. Не могу представить себе, как мои пещерные прапрабабушки заботились о своих семьях в примитивных условиях. - Подозреваю, что они действовали совместно, всем скопом, - заметил Форкосиган. - Готов поспорить, что у вас бы это получилось, родись вы в то время. Вы обладаете теми качествами, которых ждешь от матери воинов. Корделия решила, что он ее разыгрывает. Похоже, у него есть своеобразное, суховатое чувство юмора. - Нет уж, увольте! Восемнадцать или двадцать лет вкладывать свою жизнь в сыновей, а потом моих ребят заберет правительство, чтобы истратить их молодость на ликвидацию очередного политического провала! Нет, спасибо. - Я никогда об этом не думал, - признался Форкосиган. Какое-то время он молчал, постукивая на ходу своей палкой. - А если они идут добровольно? - Положение обязывает? - Теперь настала ее очередь замолчать, чуть смутившись. - Наверное, если добровольно, то это меняет дело. Как бы то ни было, детей у меня нет, так что, к счастью, такие решения принимать не придется. - Что нет детей? - Она взглянула ему в лицо. Похоже, он не заметил, что попал в самое больное место. - Так уж сложилось. Беседа прервалась; они начали пробираться по каменистой осыпи, где под ногами то и дело разверзались расщелины. Все внимание Корделии уходило на то, чтобы не дать Дюбауэру сорваться. Пройдя пустошь, они, не сговариваясь, остановились передохнуть под скалой. Форкосиган закатал брючину и расшнуровал ботинок, чтобы осмотреть нагноившуюся рану, грозящую ноге полной неподвижностью. - Вы кажетесь умелой медсестрой. Как вы считаете, не вскрыть ли нарыв? - спросил он. - Не знаю. Боюсь, если мы его вскроем, то занесем туда новую грязь. Она поняла, что рана стала беспокоить его гораздо сильнее, чем прежде. Догадка тут же подтвердилась: он принял половину таблетки болеутоляющего из своего драгоценного запаса. Они пошли дальше, и Форкосиган снова заговорил. Он описывал разные забавные случаи из своей кадетской юности, своего отца, который в те времена командовал всеми сухопутными войсками Барраяра и был личным другом хитроумного интригана - нынешнего императора. У Корделии возник неясный образ бесстрастного вояки, которому юный сын, как ни старался, никак не мог угодить. Она рассказала про свою мать, энергичного врача, изо всех сил сопротивляющегося отставке, и про брата, недавно купившего разрешение на второго ребенка. - А вы хорошо помните вашу мать? - спросила Корделия. - Насколько я поняла, она умерла, когда вы были еще совсем маленьким. Несчастный случай, |
|
|