"Лидия Будогоская. Часовой" - читать интересную книгу автора

внутри дома, зажглись яркие лампы. И так тихо. Наверно, все после работы по
домам разошлись...
Вдруг свист пронесся над моей головой. Что-то тяжелое ухнуло внлз и
разорвалось... Это уже не гроза... Снова свист, один нагоняет другой. И два
разрыва подряд. Это в сто раз хуже, чем гроза! Нет отдыха городу ни днем, ни
в предвечерний час.
Будь я в нашем здании, крепком, как дот, я бы стала в простенок. На
улице я бы заскочила в подъезд. А здесь? Здесь на самой высокой точке я стою
под снарядами. И стенки вокруг меня тоненькие, а пол на сваях. Точно
карточный домик, это все разлетится от воздушной волны. Каску, что ли,
надеть?.. Не надену, потому что в каске мне будет еще страшней. Какая тоска
от этого свиста и тяжелых ударов!
А все-таки я нашла местечко, где мне стало спокойнее: * ступеньку
лестницы, самую верхнюю. Спуститься с лестницы и спрятаться на чердаке я не
смею. Разве я могу уйти с поста? И вот я уселась на верхней ступеньке,
обхватила винтовку и пригнулась.
Я вспомнила: один раз во время обстрела мы бежали через задний двор в
укрытие, а воробьи как ни в чем не бывало скакали около помойки и чирикали.
Наверное, таким маленьким ничего не может быть. И мне хочется занимать как
можно меньше места.
И вот сижу я, как птица, нахохлившись, и слышу, внизу кто-то ходит.
Кому пришла охота во время обстрела ходить по чердаку?
Шаги уже на мостках, приближаются к лестнице. Да это старший лейтенант
Голубков, начальник караула. Его легкая, подтянутая фигура отчетливо из
темноты выступила Он остановился как раз напротив лестницы и смотрит на
меня. Хоть бы я шевельнулась...
- Часовой! - окликнул он. - Какой район обстреливают?
- Не знаю, - ответила я.
- А почему ты не посмотришь?
Я молчу.
Он видит, конечно, что я струсила. Будет смеяться и, быть может,
расскажет другим. Но что делать - вот боюсь. Не могу притворяться.
Стал он подниматься по лестнице. Я встала и пропустила его на вышку.
- Ну, давай посмотрим, - сказал он и спокойно открыл люк. - Иди сюда.
Я подошла.
- Видишь?
- Не вижу, - ответила я.
- А Исаакий видишь?
- Да, - сказала я.
А сама даже Исаакий едва вижу: такой туман перед глазами.
- Смотри правее Исаакия, - говорит он, - еще правее... Вон туда, за
красные здания...
И я прислонилась к его плечу.
Направо, за высокими зданиями, вспышки желтого дыма, одна за другой.
После каждой вспышки удар.
- Теперь вижу, - сказала я. И у меня страх как рукой сняло. И не только
потому, что снаряды падают далеко - каждую минуту они могут изменить свое
направление, - а потому, что на вышке я больше не одна-одинешенька. И слышу
такой ровный голос.
- Обстреливают судостроительный завод, - говорит старший лейтенант