"Гейл Бак. Любовь к Люсинде " - читать интересную книгу автора

- Ну, вот и год прошел, Мэдисон, - спокойно сказала Люсинда. Ее губы
тронула улыбка. - Умоляю, освободи меня от этого противного траурного
платья. Никогда больше не надену его!

- Да, миледи, с превеликим удовольствием, - ответила горничная.

В несколько минут Люсинда избавилась от ненавистного траурного
облачения и предстала перед зеркалом в голубом наряде. На губах ее играла
улыбка. Перемена была разительной. Радость пронизала все ее существо. Она
рассмеялась от удовольствия.

Люсинда обернулась к горничной. Ее голубые глаза искрились.

- Наконец-то я свободна. Отдай распоряжения, Мэдисон. Мы едем в Лондон.
Завтра после завтрака я желаю отправиться немедленно. - Она накинула на
плечи шаль и стремительно направилась к двери.

- Да, миледи! - Мэдисон поспешила открыть перед Люсиндой дверь.

Мэдисон постояла на пороге, наблюдая, как та быстро удалялась,
улыбнулась и тихо закрыла створки дверей.

Люсинда дошла до поворота лестницы и столь же стремительно стала
спускаться, но на середине марша она остановилась и глубоко вздохнула.

Отец должен быть в комнате для завтрака и ожидать ее прихода. Он
неожиданно приехал три дня тому назад. Это было неподходящее время для
визита, но ничего поделать было нельзя,

Люсинда ничего не говорила сэру Томасу о своих планах. К несчастью, и
он не спешил покинуть ее дом. У нее была мимолетная мысль о том, чтобы
отложить исполнение своего плана до отъезда отца, но она отказалась от нее.

Это было бы трусостью. Но теперь, когда предстояло раскрыть отцу свои
намерения, сердце Люсинды трепетало.

Люсинда расправила плечи. Она поклялась себе, что, когда придет этот
день, она вновь станет хозяйкой собственной жизни. Она уже положила начало
тому, сняв траур, тем самым символически раз и навсегда разорвав оковы, в
которых оказалась три года тому назад, выйдя замуж. Умение ответить на
неизбежные вопросы отца будет хорошей проверкой для ее силы духа.

Люсинда спустилась с лестницы и вошла в комнату для завтрака. Когда бы
ни поднялся с постели отец, он всегда ждал кого-нибудь, кто разделил бы с
ним стол. Люсинда никогда не могла объяснить себе эту странность отца: он не
любил одиночества, особенно в тихие утренние часы, и не мог понять, что
кто-то чувствует по-иному.

Когда Люсинда вошла, сэр Томас уже сидел за столом.