"Джордж Бьюкенен. Мемуары дипломата " - читать интересную книгу автора

был в отпуску и получил в Лондоне от министерства иностранных дел замечание,
что с канцелярией следует лучше обращаться. По возвращении он совершенно
переменил тактику и во всех делах со мной был воплощенной вежливостью. Он
был со мной очень любезен и не давал мне ни разу повода жаловаться, кроме
разве длины его извещений. Переписав однажды письмо в 400 страниц, я был
готов напомнить автору его то, что Шеридан сказал однажды Гиббону, когда
последний благодарил его за то, что был назван в Палате Общин "блестящим
писателем Гиббоном": "Не блестящий - сказал я, а объемистый!"{7}.
В начале 1883 года я уехал из Японии и вернулся в Англию, остановившись
на пути в Гонконге, Цейлоне, Каире, Мальте и Гибралтаре. После длительного
отпуска я снова отправился в Вену, куда был назначен вторым секретарем. Мое
удовольствие по поводу возвращения на старое место усугубилось еще переездом
в то же время туда из Рима семьи Пэджетов.
Политический интерес службы в г. Вене заключался в борьбе между
Австрией и Россией на Балканах; так как я ниже буду много говорить о
балканской проблеме, то не мешает для выяснения ее дальнейшего развития дать
сейчас краткий очерк состояния острого кризиса, в котором она находилась в
тот момент.
Со времени освободительной войны (1877-1878 г.г.) Россия стремилась
постоянно к превращению Болгарии в свою провинцию. Для этого она поставила
правительство Болгарии под контроль избранных ею генералов. При всякой
попытке князя Александра оспаривать их права, ему напоминали, что он
представляет собою лишь орудие в руках царя. Это продолжалось до тех пор,
пока, уяснив себе невыносимость положения, он не заключил соглашения с
либеральной партией, надеясь освободить таким путем свою приемную родину от
русского господства.
В сентябре 1885 г. удачное восстание в Филиппополе привело к
присоединению Восточной Румелии к Болгарии и к принятию князем Александром
титула князя Северной и Южной Болгарии. Это было таким явным нарушением
Берлинского договора, что Европа не могла с ним согласиться, а Россия
немедленно отказалась признать присоединение, произведенное без ее
вмешательства. Царь выразил свое неодобрение тем, что вычеркнул имя князя
Александра из списков русской армии и отозвал всех русских офицеров из
Болгарии. Через посла в Константинополе он в то же время толкал султана на
восстановление status quo ante в Восточной Румелии силой оружия. Мысль о
турецком походе нашла поддержку у коллег России по Drei Kaiser Bund'y (Союз
трех императоров), но твердая позиция британского правительства, считавшего
более выгодным иметь сильную Болгарию против возможных будущих выступлений,
помешала этому плану.
Если б Австрия заняла более смелую позицию и признала бы состоявшееся
присоединение, как совершившийся факт, она могла б заменить Россию в Софии.
Но единственным желанием графа Кальноки было предупредить опасность разрыва
с Россией, причем он вместе с тем боялся ослабить, благодаря поддержке
Болгарии, влияние Австрии в Белграде. Греция и Сербия, обеспокоенные мыслью
об увеличении Болгарии, деятельно готовились к предъявлению своих прав на
территориальную компенсацию. Хотя первая благодаря вмешательству держав была
вынуждена примириться с положением, вторая объявила в ноябре 1885 г.
Болгарии войну. Положение болгарской армии, дезорганизованной отозванием
русских офицеров и расположенной в большей части в Восточной Румелии,
казалось почти безнадежным. Небольшое число войск было, однако, расположено