"Михаил Бубеннов. Огневое лихолетье (Военные записки) " - читать интересную книгу автора

но сами в бою были сильно потрепаны: стрелков роты, где служил молодой
пулеметчик, можно было пересчитать по пальцам. Когда русские залегли и
окопались, пулеметчик оказался на самом острие боевого клина. Оправившись
после удара, подтянув свежие силы, немцы пошли в атаку. Русские начали
отходить. Но в грохоте боя, разгорячась, молодой пулеметчик не заметил этого
вовремя, а когда заметил - решил погибнуть, а не уходить со своего места. Он
крикнул своему другу-помощнику:
- Ну, Махров, постоим за святую Русь!
И начал бить из пулемета. Он занимал очень выгодную позицию, и ему
легко было обстреливать широкую площадь перед собой. Немцы шли цепями, во
весь рост, и он, щуря большие, горящие ненавистью глаза, бил их в упор.
Немцы начали вторую атаку. Он не дрогнул, отбил и ее. Зверея, немцы
бросились снова. Отбил!
Это был Григорий Секерин.
...Минуло четверть века. Григорию Григорьевичу Секерину исполнилось
сорок пять лет. Он стал отцом большого семейства: четверо сынов, трое
дочерей. Жил хорошо, в большом достатке. Смотря на шумное веселое семейство
свое, думал: "Эх, дожил до денечков! Не жизнь - одна радость!"
И вдруг загрохотала война. В страну двинулись разбойничьи полчища
немцев. Как тучи саранчи, они все уничтожали, опустошали на своем пути.
Семейство Григория Секерина попало в полон. С сердцем, наполненным такой
тяжелой злобой, что его трудно было нести в груди, Григорий Секерин отошел с
нашими войсками на восток, отошел, чтобы в свое время начать сражаться с
врагом, с которым уже встречался на полях битв.
Так Григорий Секерин появился в нашей части. Высокий и могучий, со
строго задумчивыми глазами, неторопливо трогая веселые усы, он вошел в
казарму такой уверенной походкой и начал в ней устраиваться так домовито,
что все сразу поняли: это - страшный в своей спокойной уверенности русский
солдат.
...И вот произошла вторая встреча Григория Секерина с немцами. Одно
наше стрелковое подразделение выбило немцев из небольшой деревушки. Налетела
стая бомбардировщиков. Завывая, они долго бомбили. Но наши бойцы не
дрогнули. Только самолеты ушли, на земле снова разгорелся бой.
Григорий Секерин заметил немцев у копешек клевера. Хорошо
замаскировавшись, начал бить из винтовки - спокойно, обдуманно, как привык
делать любое дело. Один выстрел - нет одного немца, другой - и другого нет,
третий - и третий корчится на земле...
Потом Секерин заметил, что немцы канавкой, поросшей кустами, перебегают
к сараю на отшибе от деревни. Несколько метких выстрелов - и несколько
немцев навсегда полегло в канавке.
Оглядев своих товарищей, Секерин крикнул:
- А ну, братцы, бейте по сараю!
- А что там?
- Бейте, там немцы!
Ударили по сараю. Немцы начали выбегать из него. Секерину пришлось
действовать с необычайной быстротой. Он попросил товарищей:
- Замечай их, показывай!
А Секерин только стрелял. И ротный писарь, наблюдая, с удовольствием
отсчитывал:
- Готов. Еще один...