"Михаил Бубеннов. Огневое лихолетье (Военные записки) " - читать интересную книгу автора

сержант Абдукалык Кабдулов сидел под березой. Солнце ярко освещало его
сухощавое смуглое лицо. Вокруг сидели его ученики. Двое из них - Ситкаров и
Позднышев - уже побывали на переднем крае и имеют личные счета мести. Все
остальные - новички, только изучают снайперское дело.
- Ну вот, обучение закончили, - заговорил Яков Чусовитин. - Закончили
отлично. Благодарности, братцы, зря не раздают! Стреляем метко. Ну а мне все
же хочется точнее узнать: что нужно, чтобы стать хор-рошим снайпером?
Усмехаясь, Кабдулов ответил:
- Ненависти побольше.
- Ненависти-то у нас хватит! - возразил Чусовитин. - Ее у каждого -
хоть из орудия стреляй.
- Ну, тогда любовь к делу.
- Вот это похоже!
- Надо крепко, очень крепко любить свое искусство, - заговорил
Кабдулов. - К нему нужно иметь особую страсть. Не хвастаясь, скажу: у меня
давно появилась она. Не давала она мне никакого покоя!
- Охотничал раньше, что ли?
- Э-э, еще как!
Кабдулов вздохнул и продолжал:
- Только мне не везло сначала. Попал я в конники. Начал служить, а сам
чувствую: тянет на другое дело. Раздобыл снайперскую винтовку и давай
скакать с ней! Но вскоре меня ранило. Потащился в санбат, а винтовку не
бросаю. Но в санбате - беда: отобрали ее!
- Врачи, они такие!
- Никакого понятия! Слушать не хотят. Отобрали - и все! - продолжал
Кабдулов. - Вырвался я от них и попал в запасной. Тут опять не повезло:
зачислили в минометчики. Хоть реви! Иду на фронт с трубой, а навстречу -
раненый снайпер с винтовкой. Я к нему: "Отдай, добром поминать буду!" Не
отдает, - дескать, должен сдать куда следует. Я чуть не на колени перед ним:
"Отдай, дружище! Расписку напишу!" Смилостивился парень. Написал я ему
расписку и забрал винтовку. Иду с ней и земли под ногами не чую от радости!
Вот как тянуло меня снайперское дело. Скажу прямо: тот не может стать
хорошим снайпером, кто относится к нему с прохладцей. Надо горячо любить
его!
- Вот и я оставил автомат, - заметил Нестерюков. - У меня с ним дело
шло хорошо. С ним я вот и орден заслужил. Ну, потянуло к винтовке. Так
потянуло - загорелось во мне все! Не дождусь, когда выйду с ней!
Петр Коробицын вставил свое:
- Лиха беда - начало! Вот что!
- Да, - согласился Кабдулов, - самое трудное - начало. Помню, вышел я
первый раз, залег...
- А где залег?
- Был там пустой блиндаж, - ответил Кабдулов. - Фашисты знали, что он
заброшен. Выбрал я огневую удачно. Просидел два часа. Вдруг вижу - вышел
гитлеровец из блиндажа. Подпустил я его метров на двадцать - и трахнул!
Сразу убил. Опять жду. Как думал, так и получилось: кинулся вскоре к убитому
один фашист. Я и этого стукнул. Гляжу - с другой стороны еще один бежит.
Ударил раз - промазал! Ударил второй - промазал!
- Это почему же?
- Заволновался! От непривычки да от радости.