"В.А.Брюханов. Заговор графа Милорадовича " - читать интересную книгу автора

бывших членов - включая Грибовского. Для начальства, таким образом, в
происшедшем не было секрета.

Бенкендорф немедленно составил доклад царю, где, помимо обозрения
прошедшего периода, прямо предупреждал, что закрытие "Союза" - почти
наверняка обычная масонская уловка с целью отсева ненадежных членов и
дальнейшего возобновления деятельности в рамках новой организации. Он, как
известно, оказался прав, но, как тоже известно, его доклад не привел к
изменению позиции Александра I, отказавшегося в мае 1821 карать
заговорщиков.

Что же касается Грибовского, то весной 1821 года произошло очевидное
сокращение его тайной деятельности и изменение ее смысла. Коль скоро перед
ним не была поставлена задача внедриться в сохранившийся круг заговорщиков
или эта задача не была им решена, то и значение поступающей от него
информации должно было упасть. Его можно было использовать лишь для контроля
того, что влияние заговорщиков на достаточно широкие круги прежних
единомышленников действительно сокращалось. Какое-то время Грибовский еще
нужен был Милорадовичу, чтобы демонстрировать активность тайной полиции
перед высочайшим начальством - ведь афишировать Глинку и его коллег в
качестве собственных секретных сотрудников вовсе не входило в планы
генерал-губернатора!

Между тем, Глинка и его товарищи (в тот момент - Тургенев и Никита
Муравьев), лишь раз вынужденно пойдя на поводу у Милорадовича, уже не могли
прервать дальнейших контактов. Это не значит, что они обязаны были делиться
с шефом полной информацией - вся дальнейшая история революционного движения
(как и история всех разведок) свидетельствует, что у информаторов всегда
оставались определенные степени свободы в подборе и редакции собственных
сообщений.

Не означало это и того, что собственное двусмысленное положение не
вызывало у них терзаний и внутреннего сопротивления: муки Никиты Муравьева
хорошо известны и многократно описаны, хотя и никак не объяснены.

Прежде энергичный Тургенев постарался после роспуска "Союза
благоденствия" держаться как можно незаметнее, а когда в 1824 году вновь
наметилось возрождение активности заговорщиков (об этом - ниже) вовсе унес
ноги из России.

Глинка же подчеркнуто отказался вступать в возобновленную Петербургскую
управу, названную "Северным обществом", что нисколько не мешало ему играть
роль передаточной инстанции между Милорадовичем и заговорщиками - ведь он
был известным литератором и продолжал вращаться во все той же среде
хронических оппозиционеров!

Такая структура поступления сведений о заговоре вполне устраивала
Милорадовича: теперь он обладал монопольной информацией, недоступной никому
другому из начальства.