"Фрэнсис Брайан. Джим Хокинс и проклятье острова Сокровищ (продолжение романа Стивенсона) " - читать интересную книгу автора

что мои поиски не были более тщательными. И кроме того, он счел меня
безрассудным из-за моего подвига с лодкой. Я отправился в свою крохотную
каюту, где мне пришлось выносить шум поспешной подготовки к походу,
происходившей наверху, на палубе. Скоро корабль затих.
Значительное время спустя юнга неуважительно - толчком - открыл дверь
моей каюты. После этого он ушел, явно действуя по чьему-то приказу. Я вышел
на палубу, сразу же подошел к поручням и принялся обшаривать взглядом берег
острова. Но капитан Рид продержал меня внизу достаточно долго, чтобы матросы
с боцманом успели достичь берега и скрыться среди деревьев.
Прозвонил гонг, призывая к неожиданно ранней трапезе. Капитан Рид,
очевидно, решил изменить распорядок работы на судне. А мне еще предстояло
выдержать расспросы дядюшки Амброуза и, хуже того, отвечать на вопросы Грейс
Ричардсон и почувствовать ее разочарование.
Кок подавал нам еду, а юнга стоял у дверей, получив, как я заподозрил,
приказание слушать, не нарушу ли я навязанное мне капитаном обещание
молчать. Поскольку я сел за стол до прихода остальных, я не мог отклонить
вопросы, которыми меня сразу же засыпали.
Первым за стол сел дядюшка Амброуз. Он сразу же спросил:
- Джим, Джим, что такое происходит? Еще один отряд отправлен на берег,
и к тому же довольно большой.
Я ответил как можно более мягко:
- Боюсь, дядя, вам придется все эти вопросы задать капитану Риду.
- Но наше путешествие завершилось? Нашли человека, которого мы ищем?
Все ли наши цели осуществились? И что сталось с серебряными слитками?
- Я ничего не могу сказать, дядя. - Затем, понизив голос, я
пробормотал: - Мне нельзя.
Ум дядюшки Амброуза - это ум адвоката: он всегда отыскивает смысл,
кроющийся за фактом.
- Нельзя говорить? Ага! - воскликнул он, понимающе взглянув на меня.
Я глянул в сторону двери; дядюшка тотчас же уловил мою мысль и состроил
гримасу, словно говоря: "Ну и положение вещей! Но я готов подождать". Он
улыбнулся доброй улыбкой, в которой было и тепло, и поддержка. Я
почувствовал глубокую благодарность.
От Грейс Ричардсон я такой поддержки не получил. Она явилась к столу с
большой поспешностью и сразу спросила:
- Что происходит? Вы его нашли?
Я осторожно ответил:
- Мадам, я не могу ничего сказать.
- Не можете или не желаете? - вскипела она.
Я был благодарен, что Луи еще не пришел.
- Мадам, боюсь, я не волен сказать вам... - начал я, но она снова
вспылила:
- Где Джозеф Тейт? Его не собираются очень уж тщательно искать, не
правда ли? Я полагаю, вы отыскали серебро и этого вам достаточно! Вот откуда
вся эта секретность, разве не так? Вот почему вся команда сошла на берег!
Чего это нельзя мне сказать?
Она произнесла все это стоя. Глаза ее пылали. Я еще не знал этой ее
стороны, не видел, какова она в гневе.
Мой дядюшка удержал ее, мягко сказав:
- Мадам, пощадите себя. Есть вещи, которые нам не дозволено знать. Не