"Дуглас Брайан. Укротитель монстров ("Конан") " - читать интересную книгу автора

Целое королевство?
Киммериец кивнул.
- Но как можно украсть королевство? - спросил Эан.
- Его можно завоевать, - ответил Конан.
- В одиночку?
- Когда момент настанет, я буду знать, что мне делать, - произнес Конан
с такой твердой уверенностью, что Эан замолчал. И с этого мига юноша смотрел
на киммерийца снизу вверх, как на высшее существо, потому что каким-то
шестым чувством Эан понял: Конан не просто не сомневается в своей грядущей
победе, он ЗНАЕТ, что рано или поздно добьется своего. Знает так твердо,
словно сами боги явились к нему лично, чтобы пообещать это.

* * *

Женщина-птица надрывно кашляла в своей клетке. Талорк сбился с ног,
ухаживая за ней. Он подносил ей горячее питье, он потратил кучу денег на
лекарства - ничто не помогало.
В Аграпуре ему пришлось платить огромные суммы лекарю, который, едва
завидев пациентку, попытался обратиться в бегство и потом наотрез
отказывался лечить "нелюдь". Искать другого лекаря было некогда; пришлось
Талорку раскошелиться.
От выданной этим лекарем микстуры женщине-птице, вроде бы, стало
получше, по в Аренджуне она снова раскашлялась хуже прежнего.
Талорк скрежетал зубами, бегая взад-вперед по покоям во дворце
правителя Аренджуна, которые были отведены странствующему зверинцу. Этот
правитель, как и многие другие, оказался охоч до диковин и потому проявил
гостеприимство.
Конечно, Талорку предоставили не самые лучшие комнаты дворца. И, если
уж говорить начистоту, то были три большие комнаты позади конюшни. Здесь в
дни крупных скачек располагались на отдых участники состязаний, а сейчас
были расставлены клетки с удивительными "постояльцами".
- Проклятый шарлатан! - костерил Талорк аграпурского лекаря. - Я
уверен, он нарочно дал ей медленно действующий яд вместо лекарства! Я видел,
я же видел, с каким отвращением смотрит он на мою красавицу! Наверняка решил
посчитаться за то, что я заставил его помогать мне!
Его бормотание прерывалось всхрапыванием крупного животного,
представляющего собой нечто среднее между лошадью и гигантским слизнем, да
кашлем женщины-птицы. Лошадь-слизень происходила из пустошей пиктов; ее
отловили пиктские охотники и продали Талорку за огромный слиток золота.
Талорк напоил свою любимицу молоком и улегся спать возле ее клетки,
прямо на полу. Среди ночи он проснулся от того, что ледяной холод сковал
его. Талорк приподнял голову и увидел, что лицо женщины-птицы прижато к
прутьям решетки, а широко раскрытые остекленевшие глаза смотрят прямо на
него. Она умерла ночью, когда он спал.
Талорк протянул руку между прутьями и потрогал ее лицо. Холодное, как
камень.
Талорк тихо зарыдал. Он приложился щекой к мертвому лбу женщины-птицы.
Слезы текли непрерывным потоком, все тело Талорка содрогалось. Он вспоминал,
как завел себе это существо, как вез его в клетке, как приручал, как она
тысячи раз кусала его за руки, пока наконец не привыкла к нему. Как она