"Дуглас Брайан. Кошачий глаз ("Конан") " - читать интересную книгу автора

колени. На его лице появилось выражение дикого ужаса. Он попытался
произнести новое заклинание, но слова как будто застыли у него на губах.
Галкарис видела, как над водой опять поднимается женское лицо. Большие,
широко раскрытые, залитые влагой глаза пристально следили за жрецом. Он не
мог оторвать от них взора. Теперь весь облик жреца выражал полную
обреченность и жалкую покорность судьбе. Он понимал, что его ждет.
"Все-таки иглы чудовищ содержали яд, - подумал Муртан, тяжело переводя
дыхание. - Если бы не Конан с его варварскими "медицинскими" приемами, я был
бы, наверное, уже мертв. Но жрецу никто не станет прижигать рану. А эта
тварь в пруду чувствует скорую смерть. Ее притягивает близость смерти..."
Из пруда высунулась женская рука. Она с силой шлепнула о край водоема и
тотчас превратилась в лапу чудовища с перепонками между пальцами и острыми
когтями. Затем показалась и вторая лапа.
Конан не стал ждать, пока монстр выберется на поверхность весь целиком.
Сильным ударом он сбросил жреца в воду, прямо на голову чудовищу.
Казалось, пруд закипел. В мутной пене, плескавшей на берег, мелькали
руки и ноги, огромный хвост бил по воде, и то спина, то зубастая Насть
крокодилицы поднимались над поверхностью. Пена окрасилась кровью... а затем
все стихло, и только розовые разводы далеко расходились по поверхности
гладкой воды.
Казалось, будто в пруду отражается свет далекого заката.
Стражники замерли, точно завороженные страшным зрелищем. Никто из них
не мог оторвать глаз от происходившего. Этим людям сотни раз приходилось
видеть, как происходит жертвоприношение. Связанных, беспомощных людей
украшали гирляндами цветов, умащали благовониями и под громкое пение
обнаженных жриц и стук маленьких барабанчиков сбрасывали в пруд. И всегда
посреди поющих и танцующих находился жрец, с его суровым лицом и
проницательным взором. Мудрый, властный, он казался вечным.
И вот он бесславно сгинул в пасти чудовища! В такое трудно было
поверить.
Конан повернулся к стражникам и, оскалившись, поднял свой меч. Теперь
киммериец готов был заняться любым, кому по душе поединок с варваром.
- Ну что? - с вызовом закричал Конан. - Кто-нибудь из вас желает
отомстить за старого мошенника?
Он сделал шаг вперед, и стражи бросились бежать. Их гнал безотчетный
страх перед человеком, который сумел совершить святотатство и остаться
невредимым.
Стигийских храмовых стражей с детства воспитывали в страхе перед
древними божествами. Они привыкли считать, что человек не смеет бросать
вызов богам и их слугам. Демоны, монстры, любые другие существа, обитающие
при храмах, - никто из них никогда не простит человеку богохульства.
Каждого, кто дерзнет посягнуть на бесспорную власть таинственных владык
Луксура, ждет ужасная участь.
Варвар оказался человеком, способным одолеть жреца. Это означает, что
он сам - либо демон, либо жрец. Но даже если он и простой человек,
осмелившийся на кощунство, то находиться рядом с ним опасно.
Поэтому стражи бежали.
Конан не стал их преследовать. Он повернулся к своим спутникам.
- Что ж, - произнес киммериец, вкладывая меч в ножны, - полагаю, мы
увидели и сделали достаточно. Пока эта тварь там, на дне, закусывает нашим