"Дуглас Брайан. Отдай мне свою молодость! ("Конан") " - читать интересную книгу автора

упал. Разбойник забился, как рыба, выброшенная на берег, в попытках
освободить ногу, придавленную боком лошади. Галдя и крича, словно морские
птицы, заморийцы подбежали к нему, и один из них пронзил лежащего мечом.
Незнакомец, прищурив синие глаза, наблюдал за расправой. По его лицу
невозможно было сказать, как он к этому относится. По его лицу вообще трудно
было что-либо сказать.
Предводительница разбойников почему-то медлила. Наконец она решилась и
подъехала поближе к чужаку.
- Кто ты? - спросила она повелительно.
Он молча смерил ее взглядом с головы до ног.
Она сняла шарф с лица. Он продолжал смотреть на нее, неподвижно и
безмолвно, словно оценивал прежде чем приступить к торгу. Лошадь заплясала
под пей, и девушка машинально погладила ее по шее.
- А ты кто? - спросил чужак.
- Акме.
- Чья ты женщина? - Он кивнул, показывая на трупы разбойников.
- Ничья! - гордо выкрикнула она. - Я была их предводительницей.
Он насмешливо прищурился и покачал головой с шутливым укором.
- Очень некрасиво, - сказал он.
- Как ты можешь осуждать меня! - вспыхнула Акме.
- Некрасиво врать взрослому мужчине, - пояснил незнакомец.
- Это кто здесь взрослый мужчина? - донесся голос из повозки.
Оба как по команде повернулись на звук. Незнакомец прикусил губу,
словно досадуя на себя за то, что не догадался заглянуть в повозку.
Л голос между тем продолжал:
- Это ты-то взрослый мужчина? Ну-ну-ну, очень глупо! Я мог перестрелять
вас из лука, пока вы таращили друг на друга глаза и разбирались, кто из вас
страшнее! Ну, Конан, отвечай! Ведь это ты?
Голос начал казаться Конану очень знакомым. Он приблизился к
полупрозрачному окну и проговорил:
- Да, это я. А это... неужели ты, Тьянь-По? Занавеска отодвинулась, и
из окна высунулась
круглая физиономия ученого кхитайца. С тех пор, как Конан расстался с
ним в замке Амрок, прошло несколько лет. За эти годы киммериец приобрел
несколько новых шрамов и стал ощутимо тяжелее, крепче - он входил в возраст
зрелости. А кхитаец остался таким же, каким и был, - похожим на полростка,
щупленьким и в то же время мудрым какой-то древней, вековечной мудростью,
которая всегда оставалась для Конана непостижимой.
- Ну и ну! - сказал Тьянь-По. - Вот это встреча!
- Ты теперь важный господин, - засмеялся киммериец. - Путешествуешь как
богач. Немудрено, что на тебя напали. Почему ты взял только двоих
охранников?
- А сколько ни возьми - если уж нападут грабители, то беда! - пояснил
кхитаец. - Возьмешь пятерых - убьют пятерых. Лютые люди в этих горах. Мне,
Конан, жаль пятерых. Чем меньше людей погибнет, тем лучше.
- Взял бы хоть стоящих, - продолжал Конан. - А то от этих никакого
проку! Я все видел. Я был неподалеку, когда началось это безобразие.
Он посмотрел в упор на Акме, которая прикусила губу и ответила дерзким
взором.
- А тех, от которых есть прок, - тех жалко, - сказал кхитаец.