"Серж Брюссоло. Печальные песни сирен " - читать интересную книгу автора

речной бригаде. Я копалась в иле, разыскивая утопленников, самоубийц, трупы,
разрубленные винтами судов. От этой грязной работенки новобранцы
отказывались. А я вот взялась за нее. Потом попала в бригаду водолазов. Вы
представляете себе, сколько весит их экипировка? Не будь я такой
мускулистой, я бы рухнула под ее тяжестью.
Эстер поморщилась, показывая, что не даст себя одурачить.
- Вы рационализируете, - бросила она с кривой усмешкой. - Вы
представляете вещи в перевернутом виде. Ваш профессиональный выбор
непосредственно связан с вашими проблемами смещенного материнства. Можно ли
сказать, что все эти годы вы постоянно носили Наша в себе, надеясь полностью
переделать ее в собственной матке? Вы хотели исправить воспитание ваших
родителей, как полицейский, призванный исправлять социальные ошибки.
Лиз встала, все это ей надоело.
- Вы не слушаете меня, - вздохнула она. - Я хотела поговорить с вами о
прячущихся уцелевших. Я ждала, что вы объясните мне, почему пережившие
катастрофу ведут себя таким образом. Почему отказываются подняться на
поверхность?
Лицо Эстер Крауц поскучнело; она будто постарела лет на десять.
- Лиз, - произнесла она "докторским" тоном, - вы прекрасно знаете, что
выживших нет. Все эти уцелевшие существуют лишь в вашем воображении. Никто
не может три года скрываться в воздушном кармане. Образумьтесь, согласитесь
серьезно работать со мной, иначе мне придется признать вас психически
неполноценной.
Лиз сняла с вешалки плащ и вышла из комнаты.

УБИТАЯ СТАТУЯ

Мост проходил над домом, возвышаясь над ним, как цементная арка. По
неизвестной причине архитекторам, занимавшимся строительством автострады, не
удалось добиться от муниципальных служб разрешения на снос этого домишки из
красного кирпича, который мешал их планам. Тогда решили сделать дорогу над
домом горбом; серый свод арки накрывал его подобно языческому храму. Эта
горбатая крыша, вибрировавшая от постоянно мчавшихся машин, гигантской
прямоугольной тенью накрывала домик, лишая его солнечного света.
Лиз постепенно привыкла к этим сумеркам, вынуждавшим ее включать свет в
три часа пополудни. Периодически какая-нибудь набравшая скорость машина
сбивала парапет и ныряла с двадцатиметровой высоты в палисадник дома. Лиз
неизменно просыпалась от грохота и следующего за ним взрыва, пламенем
охватывающего крутую тачку. Со временем, после еженедельных падений, вокруг
дома воздвиглась стена из искореженного металла. Мало-помалу садик
превратился в кладбище автомобилей, а наваленные друг на друга обгоревшие
каркасы образовали нечто вроде круговой ограды, которую дождь и ржавчина
покрыли неприятной красной окисью. В центре этого кольца из металлолома
стоял хрупкий домик с облупленными ставнями, веранда светилась трещинами, не
хватало нескольких плит шифера на крыше. Домовладелец не хотел ни продавать
его, ни жить в нем. Строение никогда не привлекло бы покупателей, ибо их
преследовала бы мысль, что в один прекрасный день какой-нибудь тяжеловес
слетит с моста, завершив свой путь прямо посреди спальни. Символическая
сумма за сдачу дома в аренду вполне соответствовала маленькой зарплате Лиз.