"Александра Бруштейн. И прочая, и прочая, и прочая ("Вечерние огни" #1)" - читать интересную книгу автора

Разливаю чай, приготовляю бутерброды.
Слышу, как смеется в своей комнате Колобок. Иван негромко напевает
Колобку свою любимую песенку:

- Что танцуешь, Катенька?
- Польку, ды-польку, ды-папенька!
Ды-ритата! Ды-ритата!
Ды-ритатушки, ды-ритата!

Из "клоповничка" до меня доносится то мерное, скучноватое жужжание
Сударкина: "И - так - и - далее", то самолюбующиеся, почти
профессионально-ораторские каденции и переливы Чеслава Чарновского: "Мы
встретили революцию с руками, гордо скрещенными на груди!.."
И тут же взрываются страстные брызги голоса Али Сапотницкого: "Со
скрещенными руками! Как восточные идолы! Революцию надо встречать с
засученными рукавами!"
Комитет собирается у нас часто, заседает без тревоги. Ну, кому, в самом
деле, придет в голову, что революционеры заседают здесь, далеко от города, в
психиатрической больнице, в сарае, рядом с экипажами, лошадьми и утопшими
крысами, да еще под уютное пение Ивана: "Ды-ритата! Ды-ритата! Ды-ритатушки,
ды-ритата!"?


3. Тихая заводь

Однако ни наличие в городе революционных организаций, ни наезды
"товарищей из Петербурга" - еще не революция. Для настоящей революции
Новгороду недостает одного, самого существенного и весомого: промышленного
пролетариата.
Уже давно, несколько веков назад, утратил "Господин Великий Новгород"
свое былое торговое и промышленное значение. Нынче, в 1905 году, это
город-музей с встречающимися на каждом шагу поразительными по красоте
памятниками древнего русского зодчества. В старом Кремле - "детинце",
обнесенном поседевшею местами от времени стеной с девятью сторожевыми
башнями, - возвышается древняя "София": Софийский собор, начатый постройкой
еще в 1050 году! Войдешь в ворота Кремля - и словно в средневековье нырнул.
Так и чудится, что вот сейчас выйдешь из противолежащих кремлевских ворот к
реке Волхову, и откроется твоим глазам картина древнего Новгородского
торжища с приплывающими ладьями заморских гостей... Как в опере "Садко",
выйдет на берег смуглолицый индийский гость и запоет удивительным голосом
Собинова сонно-дремотную песнь, похожую на колыбельную:

Не счесть алмазов в каменных пещерах,
Не счесть жемчужин в море полуденном
Далекой Индии чудес!

Правда, сейчас, в 1905 году, у новгородской пристани бросают якорь и
снимаются с якоря уже не древние ладьи, а пароходы "Анна Забелина" и "Андрей
Забелин". Однако этими по-современному оснащенными пароходами капитаны
управляют, стоя спиной к компасу, по каким-то прадедовским береговым