"Виктория Брюс. Любовник из прошлого " - читать интересную книгу автора

того, что было когда-то фермой моего отца, - вдруг почувствовала, что боюсь
ее найти.
- Мэгги... - Дэвид стоял в дверном проеме, локтем опираясь о косяк. - А
твоя тетка Джозефина уже рассказывает мне об Адмирале.
Даже на расстоянии я ощутила притягательность его улыбки - мое сердце
бешено застучало. "И что он во мне находит?.." - удивилась я. Эта мысль
стала уже привычной: она всегда подстерегала меня в такие минуты.
Забыв на мгновение о существовании носового платка, я одним движением
руки вытерла пот со лба и откинула назад влажные, спутавшиеся на жаре
волосы.
- Иду! - крикнула я, приветливо помахав рукой.
Дверь хлопнула от сквозняка, едва лишь Дэвид отпустил ее. Целых семь
месяцев я убеждала мужа приехать сюда поменять своих клиентов на умеренные
бризы Малибу. Хоть на неделю - на то время, пока я буду заполнять пробелы в
своей памяти.
Он не хотел ехать, и не стоило винить его за это. Когда мы с Дэвидом
спросили дорогу у служащего автозаправочной станции на въезде в Хот-Спрингс,
тот с подозрением посмотрел на нас, потом, не торопясь, расправил засаленный
бумажный пакет и, послюнявив карандашный огрызок, каракулями изобразил, как
проехать туда, где некогда жили "люди холма". Не те, из Дак Конер местечка
на северо-востоке графства Гарленд, население которого когда-то промышляло
самогоноварением, а бедняки с северо-западных окраин города, чья земля
истощилась, и они не могли даже гнать виски, чтобы, одурманив себя, хоть на
мгновение забыть о своей скотской жизни.
Мой муж удивлялся, зачем мне потребовалось тащиться сюда, да,
признаться, я и сама это не до конца понимала. Просто меня терзало одно
странное желание - оно появилось давным-давно, однажды летом, в год, когда я
была маленькой, и с тех пор не отпускало меня желание видеть своего отца.
Когда приближался мой очередной день рождения, это желание усиливалось,
становясь нестерпимым; потом, подобно цунами, обрушившемуся на гранитный
берег, рассыпалось на мириады мелких прохладных брызг. На душе становилось
пусто и холодно; я знала, что скоро это желание вернется, постепенно набирая
свою сатанинскую силу.
До недавнего времени я надеялась, что мой брак с Дэвидом как-то поможет
мне. Но этого не случилось: запретные мечтания снова и снова бередили душу,
сменяясь пустотой и болью. Я старалась не замечать эту боль, но чем большие
усилия я прилагала, тем безжалостнее был ответ: временами мне казалось, что
в мире нет ничего, кроме этой боли. Кто знает, какую часть своей души я
убила, пытаясь забыть о прошлом!
Я снова нарвала целую охапку травы и швырнула ее козе. Пока она ела, я
опустилась на колени возле ее загона, отрешенно рассматривая место, где
когда-то красовалась ферма итог жизни моего отца... Опустив голову и закрыв
глаза, я пыталась представить, как Джесси Таггарт в своей форменной одежде,
слегка пахнущей морем, печатает шаги по идеально выструганному полу веранды;
как он тяжело дышит, стараясь как можно аккуратнее завязать шнурки своих
начищенных до блеска ботинок. Взяв горсть сухой сыпучей земли, я позволила
этому праху свободно течь сквозь пальцы. Отец мог провести здесь свою
молодость, мог иметь здесь уютный, согретый человеческим теплом дом; но
человек, о котором я сейчас думала, в последние годы своей жизни имел не
больше общего с этим местом, чем я сама сейчас.