"Энтони Бруно. Подпорченное яблоко ("Майк Тоцци" #06)" - читать интересную книгу автора

стоял так, мигая от ослепительного блеска северного сияния, пока оно не
погасло. Проклятый зуб жутко болит, но сейчас, когда Гэри Петерсен в
реанимации на грани жизни и смерти, не время жаловаться.
Скулы Гиббонса вновь затвердели, но на этот раз не из-за зуба. В нем
все кипело от ярости. Просто невероятно, что в Петерсена стреляли. Этого
просто не должно было случиться. Считалось, что на этой стадии операции,
при таком прикрытии он не подвергается никакой опасности. Иверс уже
высказал предположение, что, возможно, это было простое вооруженное
ограбление, мол, Петерсену просто не повезло, он оказался в неподходящее
время в неподходящем месте. Ладно, этот недоумок может сколько угодно
разглагольствовать и предполагать, тряся своим идиотским блокнотом, но
он-то. Гиббонс, абсолютно уверен, что в Петерсена стреляли только по одной
причине. Его расшифровали. Точка.
Но даже если и так, этого все равно не должно было быть. Гиббонс
работал в отделе по борьбе с организованной преступностью больше двадцати
пяти лет и очень хорошо знал, что во взаимоотношениях между мафией и
представителями закона существуют неписаные правила и первое из них -
деловые ребята не убивают полицейских, даже работающих под прикрытием.
Обнаружив, что коп пытается внедриться к ним, они могли хорошенько избить
его, но не более того. Ни один главарь мафии никогда не разрешил бы напасть
на полицейского или федерального агента. Так не делается. Они прекрасно
понимают, что за этим последует. Однако в Петерсена стреляли, и это -
грубое нарушение негласного соглашения. Тот, кто стоит за этим, поплатится.
Гиббонс сталкивался с подобным и раньше. Раз в несколько лет появлялся
какой-нибудь ковбой, считающий, что ему все сойдет с рук, даже убийство
полицейского. Такие вещи всегда плохо кончаются. Тот, кто стрелял в
Петерсена, может, не осознает этого, но для него будет лучше, если он сам
сдастся. Тогда, по крайней мере, его будут судить. Если же первыми его
найдут свои, они сразу вынесут приговор, а лучшим приговором мафия всегда
считала смертную казнь.
Конечно, сейчас Гиббонс в таком состоянии, что и сам не возражал бы
остаться на пятнадцать минут наедине с этим ублюдком перед началом
судебного заседания. В старые добрые времена в подобных ситуациях
случалось, часы на какое-то время останавливались. Правда, потом вмешался
Верховный суд с законом о правах подозреваемых. Не то чтобы Гиббонс был с
этим не согласен. Он просто считал, что права должны быть и у полицейских.
Например, право временно нарушать правила, если первыми их нарушили плохие
ребята. Это было бы только справедливо.
Обогнув спереди "меркьюри", Иверс подошел к Гиббонсу. Каблуки его
мокасин звонко стучали по асфальту. Очень изысканно.
- Берт, Мак-Дэниелс уже приехал?
Гиббонс покачал головой:
- Едет.
Мак-Дэниелс был напарником Петерсена.
Иверс вздохнул и заглянул в свой блокнот.
- Что ты знаешь о сегодняшнем задании Петерсена?
Гиббонс нахмурился и пожал плечами:
- Знаю то же, что и ты. Он должен был встретиться с Тони Беллзом и
передать ему деньги. Не знаю сколько.
- Банкноты были помечены?