"Сильвия Браун. Прошлые жизни и ваше здоровье " - читать интересную книгу автора

которого задрожало окно за моей спиной, и сказала:
- Робин, это Сильвия.
- Ах, Сильвия, слава Богу, что я вас застала. Вы - моя последняя
надежда. Вернее, наша последняя надежда. Речь пойдет о моем муже.
Она начала рассказывать свою волнующую историю, и в голосе ее звучал
арах. Однажды, года четыре назад, ее муж - преуспевающий ландшафтный
архитектор - отправился в будничный поход за покупками, но, полчаса спустя,
вернулся с пустыми руками, охваченный паническим ужасом, закрылся в спальне
и с тех пор наотрез отказывается выходить из дома. Он никак не мог объяснить
свою внезапно возникшую отчаянную агорафобию. Не могли объяснить ее и
бесчисленные врачи, и психиатры, которых он посещал после долгих уговоров
жены. Супруги потратили тысячи долларов на консультации и лекарства, но мужу
легче не стало. Понятно, что страх перед улицей стоил архитектору клиентуры
и работы. Семья оказалась на грани банкротства. Как ни любила Робин этого
мужчину, - а они уже прожили в браке десять лет, - она не знала, сможет ли
дальше оставаться с этим запуганным затворником, которому она, очевидно, уже
ничем не может помочь.
- Пожалуйста, Сильвия, - умоляла женщина сквозь слезы, - ни я, ни он
этого больше не вынесем. На самом деле, если это не закончится в ближайшее
время, боюсь, он попытается свести счеты с жизнью. Вы знаете, как я вам
верю, ради Бога, скажите, что мне делать, - и я сделаю все, что в моих
силах.
- Можете ли вы убедить его приехать ко мне? - спросила я.
- "Могу ли я"? Я привезу его, - сказала она. - Когда?
- Сейчас. Немедленно. Я вас жду.
Три часа спустя мы с Риком сидели у меня в кабинете. За окном шел
проливной дождь. Мужчина был очень бледен, и имел изможденный вид человека,
чье некогда здоровое тело подверглось испытаниям, которые оказались выше его
сил.
громко и выразительно оно высказано, - не обязательно испугает ребенка
"до смерти". Поэтому я спросила:
- А это имело для вас какое-то особое значение? Отправьтесь еще дальше
в прошлое, попробуйте проникнуть за завесу этой жизни и, если увидите там
что-нибудь, расскажите.
Как ни сильна была моя уверенность, что в памяти его души хранится
что-то еще, я не могла помочь ему добраться до этого. Рик должен был сделать
это сам.
- Моя кожа, - сказал он наконец.
- Что с вашей кожей, Рик?
- Она коричневая. Золотисто-коричневая.
- Вы мужчина или женщина?
- Мужчина. Высокий. Мускулистый. У меня длинные черные волосы и большие
карие глаза.
- Где вы?
- В Южной Америке. Недалеко от берега. На вершине. высокого холма. Я
сижу во дворе своего дома и вижу вдали океан.
- Какой год?
- Тысяча четыреста одиннадцатый, - ответил он, не колеблясь.
- Вы один?
Он отрицательно покачал головой.