"Сандра Браун. День греха [love]" - читать интересную книгу автора

Действуя импульсивно, не дав себе времени подумать, он накрыл ее руку
своей рукой. Она так удивилась, что немедленно перестала плакать. Берк сам был
поражен не меньше ее. Он посмотрел на их сцепленные руки, желая убедиться, что
ему это не примерещилось.
Они не двигались. Каждый прислушивался к ударам собственного сердца,
бьющегося в такт с другим.
Берк поднял голову и взглянул ей в глаза.
- Вы любили вашу жену? Он едва расслышал ее шепот сквозь грохот
собственного сердца.
- Барбару?
- Вы ее любили?
Барбара до недавнего времени волновала Берка больше всех других женщин.
Она действовала на него возбуждающе. С ней ему было лучше, чем без нее. Но
никогда - ни до женитьбы, ни после, ни в лучшие их времена, ни в худшие - Берк
не испытывал того, что испытывал сейчас. Сейчас его сжигала всепоглощающая, ни
с чем не сравнимая страсть.
- Я думал, что любил, - ответил он, смущаясь от собственного заблуждения.
- А получается, что, наверное, нет.
Он медленно повернулся, навис над Реми, обхватил обеими руками ее лицо. Он
чувствовал, как вздымается ее грудь, ощущал легкий аромат ее дыхания.
Он прижался к ней щекой, потерся носом о ее висок, вдохнул ее запах. На
мгновение представил себе, как приникает губами к ее рту, как сжимает в
объятиях ее тело.
Сцена, нарисованная в воображении, казалась такой реальной, что он
застонал. Но тут же отодвинулся. Она открыла глаза, в них блестели слезы. А еще
там читалось удивление.
- Бейзил?
- Одному Богу известно, как я хочу тебя, - хрипло проговорил он. - Но я не
возьму тебя. Я не хочу, чтобы у тебя появился повод меня ненавидеть.

Глава 34

Дредд хмуро смотрел, как Берк вылезает из лодки.
- Давно пора. Я уж думал, ты квакнулся.
- Да нет, вот живой, пока. Из-за дождя не приезжал.
Заметив следы неуклюжего ремонта, Дредд спросил:
- А что случилось с моей лодкой?
- Я же приплыл на ней, так? - огрызнулся
Берк.
Настроение у него было отвратительное, и чем скорее Дредд поймет это, тем
лучше. Надо сразу задать тон разговора, чтобы потом не было никаких обид.
А какое еще может быть настроение после такой ночи? Он пролежал до
рассвета, твердо подчиняясь собственному решению не касаться Реми. То, что он
ей вчера сказал, было только частью правды. Если бы он занялся с ней любовью,
она бы его возненавидела. Он стал бы таким же, как все остальные мужчины,
включая ее собственного мужа, которым от нее нужно было только одно.
Но существовало и еще одно немаловажное обстоятельство: если бы он занялся
с ней любовью, он сам бы себя возненавидел.
Каких-нибудь пять дней назад он презирал эту женщину за то, что она
связалась с таким ублюдком, как Пинки Дюваль. Этим презрением он пытался