"Лилиан Браун. Кот, который жил роскошно ("Кот, который..." #11) " - читать интересную книгу авторатакого же и надоедала мне до тех пор, пока я не купил сиамца, только наш
больше любит нарушать закон, чем способствовать его охране. Берите стул, Квилл. Выпейте кофе, возьмите десерт. Сегодня платит "Прибой". Квиллер отказался, сославшись на встречу, и отправился прочь, размышляя о засилье Хедрогов и Фиггамонов, фамилий, словно надерганных из фантастических романов. Да, фамилии журналистов "Дневного прибоя" стали куда длиннее и сложнее. Фрэна Энгера сменила Марта Ньютон-Фриске. В "Утренней зыби" колонку сплетен, ранее принадлежавшую Джеку Мэрфи, теперь вёл Саша Кришен-Шмитт. "Ну-ка попробуй произнести это быстро, - подумал он. - Трижды". В ворчливом настроении он продирался сквозь толпу на улице, находя большинство горожан суетливыми, нервными и грубыми, а женщин - прекрасно одетыми, загадочными и сознательно худыми, но зато менее симпатичными, чем в Мускаунти. В "Касабланку" он вернулся много раньше, чем предполагал. До встречи с Мэри Дакворт у него оставалось уйма времени. Он вытащил "Сливу" со стоянки и отправился по Речной дороге к дому, в котором жил до отъезда на Север. Старое здание и теннисный клуб сменили шикарный многоквартирный комплекс и эспланада, и Квиллер не смог вспомнить, как здесь все выглядело прежде. Скверно! Он мысленно присудил очередное очко строителям и поехал обратно в "Касабланку", надеясь, что она всё ещё находится на своём месте. Прибыв он понял, что угодил в очередную передрягу с парковкой Его официальное место - № 28 - всё ещё было занято но уже не зеленой японской машиной, а раздолбанным фургоном с номерами из Нью-Джерси. В N 29 тоже кто-то въехал, поэтому Квиллер зарулил в № 27. После разочарований, потрясений и других камнем на сердце отправился в антикварный магазин Мэри Дакворт. "Голубой дракон" по-прежнему занимал узкое красивое здание, и голубой фарфоровый дракон (не продаётся) по-прежнему стоял в основной витрине. По крайней мере здесь обошлось без больших изменений, Не изменился и холл с китайскими обоями, с чиппендейловской мебелью и серебряными канделябрами. Выполненную в полный рост из чёрного дерева фигуру нубийского раба в тюрбане (инкрустированном драгоценными камнями) так и не продали. Квиллер взглянул на ценник, интересуясь, не сбросили ли цену. Напротив, она поднялась на две тысячи долларов. В этом вся Мэри: если не продается - поднимай цену. Что до самой хозяйки, она по-прежнему была стройна, и водопад иссиня-чёрных волос по-прежнему ниспадал ей на плечи. Но отсутствовали длинный мундштук и длинные ногти. Вместо восточного кимоно Мэри теперь носила хорошо сшитый деловой костюм и жемчуга. Коротко пожав его руку, она взглянула на свитер и австрийскую шляпу Квиллера и сказала: - Квилл, вы выглядите очень спортивно ! - Вижу, вы так и не продали мавра, - сказал он. - Да. Придерживаю. Первоначально он стоял в вестибюле "Касабланки", поэтому - что бы ни случилось со зданием - цена раба будет расти. - А та неприветливая немецкая овчарке всё ещё у вас? - Видите ли, - ответила Мэри, - принимая во внимание новые веяния в Хламтауне, надобность в сторожевой собаке отпала. Я отдала её в хорошие руки людям, которые в ней действительно нуждаются, поскольку живут в пригороде. Пройдёмте в кабинет. В кабинете она указала рукой на кресло с подголовником. |
|
|