"Уильям Брауэр. Ход белых" - читать интересную книгу автора

величайшим из мастеров, что он отошел от соревнований на вершине своих
возможностей и что никакие рассказы о его неудержимой агрессивности не могут
уменьшить блистательности его славы.
Айра наслаждался одной возможностью просто созерцать "погонщика
короля". Минуть десять спустя на балкон вышли еще два пациента, и Елинский
пошевелился. "Ну, сейчас я должен начать разговор, - подумал Айра, - а то он
уйдет и, может, уже не вернется." Ему показалось, что тонкая лесть может
быть неплохой тактикой.
Елинский зевнул и потянулся.
- Доктор, - сказал Айра, - я прошу извинения. Не помните ли вы партию
Пилсбери против Ласкера в Санкт Петербурге, в 1896 году, отказанный ферзевый
гамбит?
Он задал этот вопрос, зная, что Елинский в своих комментариях к этой
партии обнаружил упущенный белыми любопытный вариант, который вел к
эффектному мату.
Елинский слабо улыбнулся и сказал:
- Я написал исчерпывающий разбор партии, о которой вы говорите. Может
быть, вам случалось его читать?
- А, теперь я вспоминаю, где я видел этот поразительнейший анализ. -
Айра стал развивать свой дерзкий дебют. - Вариант, который вы описываете для
белых, это чистая поэзия!
Впервые с того момента, как Айра представился Елинскому, в голосе
последнего прозвучала действительная заинтересованность.
- Вы, похоже, много читали о шахматах. Да, Пилсбери должен был это
заметить. То, что я предлагаю, было очевидно, как мне кажется.
- О, доктор Елинский, уверяю вас, это была поэма.
Елинский улыбнулся и кивнул. Беседа надежно завязалась.
Они проговорили более двух часов. Для Айры эта беседа была высшим
удовольствием всей его жизни. Елинскому тоже было приятно говорить с
удивительно подготовленным поклонником, не задававшим щекотливых вопросов о
прошедших днях. Они обсудили новейшие теории дебютов; страстно и единодушно
отметили сильные и слабые стороны матча Ботвинник-Таль; вспомнили старых
мастеров. Наконец, Айра предложил расставить фигуры и разыграть по памяти
некоторые из их любимых партий. Елинский согласился, и так они провели
остаток утра. Оба получили большое удовольствие, прослеживая вместе
волнующие сражения, которые они оба хорошо знали. Елинский даже стерпел
поправку своего собеседника, когда неточно вспомнил последовательность ходов
в партии Росс-Стил в Калькутте в 1893 году, а Айра делал вид, что не
замечает, что "Тигр" всегда ухитряется быть на стороне тех фигур, которые в
конечном счете выигрывают. Они вместе смеялись над слабыми и вместе
восхищались выдающимися ходами.
Медсестра вышла на балкон напомнить всем гуляющим о ланче как раз,
когда Айра предлагал разыграть королевский гамбит партии Матчего-Хампе
(Вена, 1853).
- Что ж, мне было очень приятно, - сказал Елинский. - Может быть, мы
еще встретимся здесь, на балконе. Если нет, то спасибо за доставленное
удовольствие.
Он поднялся, чтобы уйти, и протянул руку.
Айра обхватил ее обеими руками.
- О, пожалуйста, доктор Елинский! Придите после ланча и мы продолжим до