"Терри Брукс. Шкатулка хитросплетений (Хроники Заземелья #4)" - читать интересную книгу автора

для тебя, и разницу не всегда легко объяснить или понять...
Он приложил палец к ее губам:
- Мы со всем разберемся. Обязательно. - Он говорил твердо,
настойчиво. Совершенно не правильно истолковал ее тревогу и отмахнулся от
ее слов, спеша насладиться ликованием, которое испытывал. - Младенец,
Ивица! Я хочу кричать об этом! Я хочу всем об этом рассказать! Пошли!
Давай вставать! - Он в секунду вскочил с постели и начал суетиться,
одеваясь, бросаясь с радостным криком к окну, возвращаясь, чтобы снова и
снова ее поцеловать. - Я люблю тебя! - сказал он. - Я люблю тебя на веки
вечные!
Он оделся и выбежал за дверь прежде, чем она успела встать, и слова,
которые она, возможно, сказала бы ему, навсегда остались невысказанными.

***

Бен спустился вниз по лестнице замка, перешагивая через две
ступеньки. Он подпрыгивал, будто сам был ребенком, напевал, говорил и
шептал. Чувствовал себя легким как перышко. Он был мужчиной среднего
роста, с орлиным носом и холодными голубыми глазами. Его темно-русая
голова начала лысеть, но кожа лица и рук оставалась гладкой и упругой. В
молодости он был боксером и не потерял спортивной формы. Был худощав,
натренирован и легко двигался. Ему было почти сорок, когда он в первый раз
попал в Заземелье, но теперь уже не мог сказать, сколько ему лет. Иногда
ему казалось, что он вообще перестал стареть. Еще сегодня утром был в этом
уверен. Он ощущал у себя под ногами пульс замка Чистейшего Серебра, биение
сердца, ток крови. Он чувствовал тепло камней и цемента и шелест дыхания в
утреннем воздухе. Она была живой, эта резиденция королей Заземелья,
настолько волшебной, что сама собой управляла - ей необходимо было только
присутствие королевской особы, чтобы нормально существовать. Когда Бен
впервые появился здесь, двадцать лет запустения превратили резиденцию в
изъеденные временем развалины. Теперь она была восстановлена, отделана и
превратилась в надежную крепость. Она сияла и дышала жизнью, и, находясь в
ее стенах, он ощущал ее мысли так же ясно, как свои собственные.
Сейчас, прыгая по ступенькам, он чувствовал, что королевская обитель
за него рада. Он слышал, как она желает его зачатому ребенку долгой жизни
и счастья.
"Дитя, - повторял он про себя снова и снова. - Мой ребенок!"
Он привыкал к этой мысли гораздо быстрее, чем предвидел сначала.
Входя в столовый чертог с его завешанными гобеленами стенами и
длинным столом, который уже был накрыт и за которым сидели, он вдруг
подумал, что ему следовало подождать Ивицу, что он сейчас должен дождаться
ее, а уже потом сообщать свою новость, но он не в силах был ждать. Он
ничего не мог с собой поделать.
За столом сидели Абернети и Сапожок. Абернети, придворный писец, был
человеком, которого неудачное заклинание превратило в мягкошерстного
терьера и который был вынужден им оставаться. Морда у Абернети заросла
мохнатой шерстью, но руки остались человеческими. Он роскошно одевался и
разговаривал лучше, чем большинство обычных людей. Сапожок, королевский
гонец, был кобольдом. Насколько было известно, его никто и никогда ни во
что не превращал. Сапожок был обезьянолиц, морщинист и обладал острыми