"Касандра Брук. Милая Венера " - читать интересную книгу автора

собой, когда у нас найдутся деньги, мы устроим блицкриг, но пока это
Дерьмовилла.
Что еще? Ах да! Благодаря панно я знакомлюсь с окрестными женами. Они
заглядывают посмотреть (и, возможно, еще раз посмотреть на меня). Нина -
жена архитектора, - видимо, ось здешней общественной жизни: опора местного
общества охраны среды обитания, инициатор борьбы с шумом самолетов и пр. и
пр. Очень милая и к тому же помешана на теннисе, как я, что замечательно.
Вчера мы распили бутылку вина, и она сказала мне, что прежде выступала в
"Фоли-Бержер". Судя по ее грудям, легко понять почему.
Нина приобщает меня к тайнам прочих (список см, в первом моем письме).
Оказывается, жена историка алкоголичка, которая дает всякому, кто
постучится в дверь. Придется мне последить за ней. Жена портретиста, с
другой стороны, принадлежит к какой-то свихнутой религиозной секте, которая
вообще отвергает секс, хотя, сказала Нина, если бы я ее увидела (это
счастье я с тех пор уже имела), так сразу же подумала бы, какое облегчение
должен испытывать ее муж. Она посетила меня сегодня и вручила кое-какие
брошюры, напечатанные на рисовой бумаге, а затем обозрела панно и сказала,
что вода очень духовна. Похожа она на обезьяну-паука, переодевшуюся
женщиной.
Нанесла мне визит и женщина из № 10, жена телережиссера, та, которая
позавидовала моему платью от Джейн Мьюр. На этот раз я была в джинсах, а
она облачилась так этнографически, словно ограбила все музеи быта от Фиджи
до Марракеша. Ну и стерва же я! Но она держалась так по-хамски
покровительственно. Аманда ее зовут, и представляется она так, словно у нее
в горле гиря застряла - Ах-махн-дах. Музыкантша.
(Ну, скажем, была когда-то.) С потрясающе талантливыми детьми,
сообщила она мне. Ненавижу людей с талантливыми детьми. И знаешь, что?
Она смотрела на панно почти минуту, а потом сказала: "Милочка, у вас
такие прелестные волосы". Корова! Так хотелось дать ей пинка. А она говорит
что-то насчет того, какой Гарри отличный журналист, и что, уж конечно, я им
очень горжусь. "А мое панно? - хотелось мне сказать. - Я им тоже горжусь!"
Правда, только она одна держит камень за пазухой. Все остальные просто
очаровательны - и Гарри тоже: он приносит мне цветы, мы занимаемся любовью.
Время от времени. Только зачем он называет меня "дорогая"? Держу пари, твой
греческий игрушечный мальчик так тебя не обзывал. Эта твоя история меня
просто заворожила. В церкви! А где именно? На аналое? Позор тебе, а еще
жена первого секретаря английского посольства! Но ответь мне серьезно - я
никогда прежде тебя об этом не спрашивала: ты рассказываешь Пирсу про свои
эскапады? Я знаю, у вас "открытый брак", но насколько открытым может быть
брак, прежде чем развалится? Его это задевает?
Он ревнует? А как ты относишься к его похождениям? Может, с моей
стороны это незрелость, но чего стоит любовь, если ты можешь заниматься
любовью еще и с другими людьми? Я знаю, что не стерплю. Вот что вызвало
разрыв между мной и Гарри. Для меня любить - это отдавать, и отдавать все;
для дележек нет места.
Как у меня меняются настроения! Минуту назад я писала, как я
радовалась, читая о твоей шалости в церкви, и вот уже проповедую
супружескую верность. Полагаю, ты мне объяснишь, что я - моральная шлюшка
из вторых рук, хотя за всю свою жизнь спала только с двумя мужчинами,
причем один был сардинкой.