"Сильвия Браун, Линда Харрисон. Прошлые жизни и ваше здоровье " - читать интересную книгу автора

Я помолилась за Ройса, чтобы он отпустил воспоминания об этих
разрушительных травмах прошлой жизни к белому свету Святого Духа. Я
молилась, чтобы его тело воспринимало только ощущения из нынешней жизни, не
цепляясь за основанное на клеточных воспоминаниях убеждение, что травмы
спины неизбежно мучительны и фатальны. Когда я вывела Ройса из
гипнотического состояния, он был обессилен, но умиротворен и задумчив.
Собравшись с силами, мужчина слабо улыбнулся и пробормотал: "Не удивительно,
что я чувствую себя так, будто мне нож в спину воткнули". Когда я тихонько
вышла из комнаты, он уже спал.
Три недели спустя мне позвонил хирург Ройса и сообщил новости. После
моего визита пациент больше ни разу не просил, чтобы ему удалили спинной
мозг. Фактически, он начал заметно поправляться и впервые за несколько
месяцев настоял на том, чтобы подняться с кровати. Теперь он гордо и
радостно делал первые пробные шаги, опираясь на трость. Хирург закончил
беседу словами, которые я нередко слышала с самого начала моей работы над
клеточной памятью и часто слышу до сих пор: "Не знаю, что и как вы сделали,
но это сработало". И я ему ответила словами, которые произношу очень часто:
"Это не я, это Бог и люди, подвергаемые регрессии. Я только расчищаю дорогу
для их души, чтобы она могла войти в те места, куда стремилась давно".
Примерно в то же время один психотерапевт, с которым мы познакомились
еще в колледже, направил ко мне Талию, профессиональную спортсменку. При
подготовке к летним Олимпийским играм девушка получила сотрясение мозга.
Когда Талия пришла в сознание, выяснилось, что она не может говорить.
Врачи провели тщательные обследования, но не нашли никаких физиологических
причин ее немоты. Несколько недель с ней работала команда психиатров, и они
исключили все известные им душевные и эмоциональные факторы, которые могли
бы стать причиной этого недуга. Мой друг-психотерапевт извинился за
вырвавшееся у него замечание, что я их "последняя надежда", но я слышала
подобные слова сотни раз, и они никогда меня не обижали. Уж лучше быть
последней надеждой для человека, нуждающегося в помощи, чем оставить его
вообще без надежды.
Талии было под двадцать. Это была изумительно красивая и очень здоровая
девушка. Потеря голоса привела ее в не меньшую растерянность, чем врачей, и
понятно, что все это ее очень пугало. Талия общалась посредством коротких
предложений из голосового аппарата, который она носила с собой, и когда я
предупредила девушку, чтобы та не слишком жаловалась по этому поводу, она
расхохоталась, - в этот момент наши голоса звучали почти одинаково.
Вначале Талия попала в счастливую, тихую жизнь в Японии, не давшую
никаких ключей к причинам ее нынешнего состояния. Но она явно не хотела
регрессировать к следующей жизни, и мне пришлось потратить некоторое время,
чтобы убедить ее занять "позицию наблюдателя" - эта позиция позволяет
просматривать травмирующие события со стороны, не переживая их слишком живо.
В конце концов проявилась не одна, а две прошлые жизни, и, рассказывая о
них, девушка плакала. Первая - в Древней Сирии. Однажды, когда она была еще
маленькой, они с матерью отправились на базар за покупками, и тут началось
землетрясение. Девчушка в ужасе бежала по базару среди обрушивающихся с
грохотом построек. Деревянная балка упала на нее сзади и придавила лицом к
земле. Отчаянные крики о помощи утонули в луже ее же крови, и ее никто не
услышал.
Затем была удивительная жизнь в Египте. Ей было шестнадцать. Многие ее