"Ли Бристол. Нежный ангел " - читать интересную книгу автора

благотворительность кончалась тогда, когда угроза нависала над ее семьей.
Привезти Энджел Хабер в дом Тори - это все равно что засунуть двух гремучих
змей в один мешок.
Адам многим был обязан Тори и Итану. Хотя они были почти ровесниками,
Итан практически вырастил Адама, и из юноши, хулигана и бандита, Адам
превратился в волевого и умного мужчину, четко знающего, чего он хочет.
Именно Итан убедил Адама остаться в Драй-Уэллзе в качестве шерифа, и именно
из племенного скота Итана Адам создал великолепный небольшой табун
быстроногих лошадей, которые составили основу табуна одного из лучших ранчо
в горах Хэтчет, которое было таким до тех пор, пока он не уехал, чтобы
заниматься бессмысленными поисками Энджел. Боже мой, как он хотел теперь,
чтобы она так и не нашлась никогда!
Тем временем лошади росли, и у Адама были хорошие помощники-ковбои.
Итан их продавал, и счет в банке Драй-Уэллза неуклонно пополнялся. Адам и
сам мог бы оплатить поиски девушки, но Консуэло упорно настаивала на своем
вкладе в это предприятие, а теперь еще и Тори решила взять на себя часть
расходов. Она бы обиделась и оскорбилась, если бы он отказался получить
деньги по ее чеку, но ему было неловко пользоваться ее добротой. Он знал,
что Тори не скажет ему спасибо, когда - если это вообще когда-нибудь
случится - он привезет домой ее своенравную сестрицу.
Он скомкал телеграмму и послал ответное сообщение:

"Немного задерживаемся тчк следуем Сан-Франциско тчк подробности
письмом тчк Адам".

Он ненавидел писать письма почти так же сильно, как ненавидел ездить на
лошади под дождем, но у него не было выбора. Невозможно было объяснить
события последних двух дней на телеграфном бланке. Он не был уверен, что
сумеет объяснить это, даже если в его распоряжении будет целая кипа бумаги.
Когда Адам вернулся в гостиницу, Энджел ждала его в холле, и ему стало
стыдно за то разочарование, которое он испытывал. Но он открыл для себя, что
гораздо легче было заниматься ее поисками, чем стараться удержать ее рядом с
собой. И как бы нечестно это ни выглядело, он бы предпочел сообщить
Консуэло, что снова потерял ее дочь, нежели написать, что он везет ее домой.
На Энджел было вчерашнее дорожное платье, хотя она почистила его и
погладила. Волосы были аккуратно убраны под сетку, пестрая шаль заколота
высоко на шее, ручки ее изорванной, но отремонтированной сумочки были туго
намотаны на пальцы. Насколько знал Адам, ни шляпы, ни перчаток она не
носила. Но даже одетая с такой простотой - скорее даже со строгой
простотой, - как сейчас, когда нервно мерила шагами холл от двери кокну, она
производила неизгладимое впечатление. Эти блестящие черные волосы,
потрясающие голубые глаза, высокие скулы и кожа персикового цвета... Ни один
мужчина, проходящий мимо, не мог удержаться и не остановить на ней свой
взгляд, не приподнять в приветствии шляпу, не кивнуть ей, и Адам видел, как
даже сейчас мужчины замедляли свой шаг и приостанавливались, проходя мимо их
окна.
Она была красива, Адам всегда знал это. Ее мать была красива. Консуэло
могла заманить в свои сети любого мужчину и сделать так, чтобы он предложил
ей весь мир. Одного поворота головы было достаточно, чтобы мужчины падали к
ее ногам. В Энджел тоже это было.., но у нее было и что-то свое. Ее красота