"Ли Бристол. Нежный ангел " - читать интересную книгу автора

Калифорнию, на самом деле следует в Нью-Мексико.
Энджел понимала, что она рискует, и единственный вопрос заключался в
том, стоило ли так рисковать. Но когда она увидела поезд, она признала, что
ответ на этот вопрос - да.
Это было самое шикарное, что она видела в своей жизни. Совсем не похоже
на узкую железнодорожную ветку, по которой они ехали в Денвер. Дорога
Денвер - залив Сан-Франциско была роскошной железной дорогой, которая
наряжалась в свои поезда также, как дама из большого города обувает туфли,
застегивающиеся на длинный ряд пуговок. Пульмановские вагоны были окрашены в
глянцевый коричневый цвет, а внутри было так изумительно, что у Энджел
перехватило дыхание - она не представляла, что такое возможно в поездах.
Накануне они сидели на жестких филенчатых скамейках - сегодня же они удобно
расположились в салоне, в просторных креслах с обивкой цвета зеленого леса,
а под ногами у них лежал тканый ковер рубинового цвета. На окнах висели
портьеры из зеленого бархата, а все углы вагона закрывала зеленая бархатная
драпировка, подвязанная декоративным золоченым шнуром с кисточками. Потолок
и стены были инкрустированы ценным отполированным деревом, а по стенам
развешаны газовые светильники с гофрированными абажурами.
Энджел изо всех сил старалась скрыть охвативший ее благоговейный
трепет, но это далось ей непросто.
"Так вот как путешествуют богатые", - думала она. Ни сломанных колес
повозки, ни ковыляния по колено в грязи, чтобы задобрить упрямого мула, ни
ломоты в спине, ушибленного зада и мозолей на пальцах от управления упряжкой
лошадей по дорогам, изрытым ухабами. Внезапно она перестала ощущать висящий
на ее груди крест, как наковальню; она почувствовала его приятное тепло на
своей коже - тепло, которое ее почти жгло. Это ее билет в другой мир. Еще
несколько дней - и она станет богатой, одной из них. Когда они будут ехать в
карете, ей больше не придется укрывать ноги Джереми одеялами, чтобы уберечь
его от утренней прохлады. Они больше никогда не будут съеживаться под
протекающей крышей повозки и выжидать, когда закончится буря. Вот это та
жизнь, для которой она была рождена, мир избранных, о котором она слишком
мало знала, чтобы мечтать о нем. Теперь, когда этот мир находился в пределах
досягаемости, ее голова кружилась от предвкушения счастья.
Когда Джереми расположился в кресле у окна, Адам предложил ей осмотреть
поезд.
Энджел не хотела соглашаться, ей не нравилось, когда его лицо принимало
такое же покорное выражение, как у папаши, потворствующего капризам
избалованного ребенка. Но она знала: он не допустит, чтобы она гуляла по
поезду одна после того нападения бандитов, когда они ехали в Денвер. А ей и
правда очень хотелось осмотреть поезд. Поэтому она равнодушно кивнула в знак
согласия и вышла в коридор. Он предложил ей руку, и Энджел, наблюдая, как
другие дамы в шляпках с перьями опирались на руку сопровождавших их мужчин,
положила руку на его локоть. Она чувствовала себя собакой на привязи, но
через некоторое время из-за охватившего ее возбуждения обо всем забыла.
Адам провел ее через спальные вагоны, спальные полки в которых
располагались в виде двойных рядов по обеим сторонам коридора. Каждая
постель была отгорожена занавеской, так чтобы можно было переодеться без
посторонних глаз; один вагон был предназначен для женщин, другой - для
мужчин. Энджел никогда и не предполагала, что в поезде могут быть кровати, и
такое расположение постелей показалось ей верхом изобретательности. Там еще