"Луи Бриньон. Д,Арманьяки-2" - читать интересную книгу автора

точностью обозначают истину. Сегодня ночью, едва я заснул, мне приснилась
Мемфиза. Мне приснился мой сын. Его хотели убить люди, у которых не было
лица. Топор был готов опуститься на него, когда Мемфиза спасла его. Она
унесла его, оставив меня одного, в лесу. Когда я проснулся, у меня появилось
чувство неотвратимой беды. Позже Капелюш принес мне перо и чернила. Я сел и
написал это письмо. И еще два, которые запечатал личной печатью. Одно из них
свидетельствует о том, что Жан является моим сыном. Второе же должен
прочитать только мой сын и никто иной. Оно предназначено только для него. В
нем я подробно описываю свою жизнь и тех людей, кого он может и обязан
считать собственными врагами. Если мои опасения сбудутся, он должен
прочитать эти письма не раньше, чем достигнет возраста в двадцать два года.
Теперь о главном, Нефиза. Передавая тебе золото и Жана, Капелюш должен
отвести тебя на постоялый двор, где ты и будешь дожидаться вестей. Я не
желаю оскорбить герцога Бургундского своими подозрениями, но если они все же
имеют место, ты должна убедиться в том. Если меня убьют, ты не должна
возвращаться обратно в замок. Мои убийцы не позволят жить моему сыну. Увези
его и спрячься. Ни единой душе не говори, куда именно ты поедешь. Ты поняла?
Никому. У меня есть основание предполагать, что кое- кто из ордена "Лионских
бедняков" все- таки выжил. Тело Гилберта де Лануа так и не было найдено. А
если так, то мой сын находится в страшной опасности. Этот человек не
успокоится до тех пор, пока не убьет его. Надеюсь, Нефиза, ты правильно
поймешь мои слова и сделаешь в точности, как я велю. Только так, ты сможешь
спасти жизнь моего сына. И я всегда буду благодарен тебе за эту милость.
Равно, как до сего дня чувствую глубокую признательность по отношению к
твоей матушке и скорблю о ее смерти. Теперь последнее, Нефиза. Опять же, в
случае если я не смогу защитить своего сына, ты должна воспитать его
достойным главы клана Д,Арманьяков. Не жалей его, не щади, ибо этим окажешь
дурную услугу всем Д,Арманьякам. Он должен вырасти сильным. Очень сильным.
Иначе он не сможет справиться со своими врагами. Как отец я не желаю ему той
участи, что поневоле досталась мне. Но как граф Д,Арманьяк, я должен сказать
эти слова. Каждый из нас должен нести свой крест. И Жана это будет касаться
в гораздо большей мере, чем может быть меня самого. Мы живем во имя своего
имени, своей чести, своего клана и своей страны. Иначе нас бы не называли
Д,Арманьяками. Вот и все, что я хотел сказать тебе. Я заканчиваю писать.
Потом я впервые за многие годы от всего сердца помолюсь господу за моего
сына. В свое время он оставил меня, лишил родителей. Надеюсь, он оградит
моего сына от такой же участи. А если все же это случится,...надеюсь, он
сможет защитить его..."
В конце письма стояла размашистая подпись. Сестра Мария медленно
сложила письмо и бросила глубоко нежный взгляд на спящего мальчика.
-Так тебя зовут Жан?- прошептала она, вновь опуская руку на голову
мальчика. - Тебе досталась тяжелая участь, но господь не оставит тебя. Он
оберегает тебя. Я же буду рядом. Пусть божья милость и воля твоего отца
ведут тебя...мой мальчик!
Снаружи раздался топот ног. Зазвучал зычный голос:
-Поднять якорь! Поднять паруса!
Спустя четверть часа французское торговое судно вышло в открытое море и
взяло курс на Константинополь. Путь судна лежал через Дарданеллы. Сестра
Мария опустилась на колени и, с трудом удерживая равновесие от постоянной
качки, стала молиться творцу, прося его избавить от опасностей морского