"Хорхе Луис Борхес, Адольфо Касарес. Окраина. Рай для правоверных (Киносценарии) " - читать интересную книгу автора

Висенте (строго). Хватит балабонить. Так кто порезал этого
Хуана-ниоткуда?
Моралес. Кто же еще, если не тот, кто припустил отсюда со всех ног, -
все зовут его Прыщом.
Висенте смеется, оценив шутку.
Второй полицейский (задумчиво). От придурка жди чего угодно.
Моралес смотрит на удаляющихся полицейских; приглаживает волосы и
поправляет платочек в кармане. Отшвыривает сигарету в сторону и направляется
к дому Клеменсии. Ее дверь украшает бронзовый молоток в виде руки. Моралес
стучит. Слышится лай Жасмина (собаки Клеменсии). Появляется Клеменсия,
скромная креолка в платье с широкой юбкой. Вторая дверь отсутствует; виден
патио с цветами в горшках. (Во время разговора Моралес похлопывает собаку по
спине.)
Клеменсия. Как хорошо, что ты зашел. Скажи, кого это свалили в канаву?
Я все видала.
Моралес (неохотно). Откуда мне знать. Какого-то южанина, объявившего
себя крестником дона Элисео Рохаса.
Клеменсия. Элисео Рохаса?
Моралес. Ты его знаешь?
Клеменсия. Виборита что-то говорил о нем моему брату. Это один из тех
лихих удальцов, из той породы, что нынче почти повывелась.
Моралес. Вернее сказать, нынче почти повывелись настоящие храбрецы.
Они входят в гладильную комнату: стол, жаровня, белье в корзине.
Клеменсия берет с углей утюг, мокрым пальцем пробует, горяч ли он, и
начинает гладить.
Клеменсия. Так что ж все-таки случилось?
Моралес. Ничего, мужские дела.
Клеменсия (снисходительно). Этот Виборита тоже совсем сумасшедший.
Моралес. По правде говоря, дело-то вышло подлое. И я напрасно сунулся.
Все на одного...
Клеменсия. Видно, он того заслужил.
Моралес. Надоело мне это, Клеменсия. Видно, я стал другим. К тому же
боюсь, не слишком ли много я сказал полицейским.
Клеменсия. Но ты же никого не выдал?
Моралес. Нет, ясное дело, что нет. Но если бы полицейские не заговорили
со мной, они, скорей всего, и не прознали бы, что там была вся ватага.
Клеменсия (быстро). Тут ты прав, лучше помалкивать. Сначала они
заговорят тебе зубы, а потом ждут, пока ты что-нибудь не выболтаешь.
Моралес (словно не слыша ее). Так что ты говорила о доне Элисео?
Клеменсия. Ну, что никто никогда с ним не мог совладать. Но неужто ты и
вправду сболтнул лишнее?

Бдение у гроба. Опечаленные люди степенно и тихо переговариваются.
Один из них (большие усы закручены почти что к самым вискам). Бедный
дон Фаустино! А как он любил жирную индейку!
Другой (может быть очень похожим на первого). Стоит закрыть глаза, вижу
его будто наяву - полные карманы орехов. (Закрывает глаза?)
Другой (похож на первых двух). Именно такие люди нужны нашей стране, но
всем известно - нет пророка в своем отечестве.
В соседней комнате Прыщ стоит в центре небольшого кружка; здесь же