"Леонид Брежнев. Возрождение " - читать интересную книгу автора

сказать, что бывали дни, когда на стройплощадке одновременно собирались пять
министров, приехавших из Москвы. "Запорожстали" должны были помочь и
помогали министерства автомобильной и авиационной промышленности,
министерства вооружения, транспортного машиностроения, угольной
промышленности, нефтяной.
Чаще других приезжали министр строительства предприятий тяжелой
индустрии СССР П. А. Юдин и министр черной металлургии СССР И. Ф. Тевосян. С
Иваном Федоровичем мы познакомились на фронте, в дни освобождения
промышленных центров Юга. Он тогда еще говорил о возрождении домен,
мартенов, прокатных цехов. Теперь, приезжая к нам, Иван Федорович неизменно
участвовал в утренних обходах и решал на месте возникающие проблемы. Это был
крупный руководитель, авторитетный, знающий дело.
Дни бежали, время становилось все более напряженным, работали люди и
днем и ночью, а в целом это время вспоминается мне как ясное и радостное.
Прибыл в Запорожье первый маршрут криворожской руды - это было торжество.
Домну поставили на сушку - радость. Началось опробование воздуходувных
агрегатов ТЭЦ, поползли по наклонному мосту первые скипы с шихтой - опять
это были события, исполненные для каждого участника стройки особого
значения.
Из Москвы приехала государственная комиссия, ее возглавлял известный
металлург, вице-президент Академии наук СССР Иван Павлович Бардин, знакомый
мне еще по Днепродзержинску. Обычно сдержанный в формулировках, он записал в
акте приемки первой очереди завода "Запорожсталь": "Строители и монтажники
произвели здесь такие крупные работы, которые не имеют себе равных ни по
объему, ни по решению технических задач".
Наконец пришел долгожданный, знаменательный день. В последний раз
проверили, все ли в готовности, и отдан был приказ: "Задуть домну!" Газовщик
повернул шибер горячего дутья, обер-мастер побежал с зажженным факелом к
чугунной летке, печь загудела, и в этот самый момент на главном корпусе ТЭЦ
во всю мощь заревел гудок, возвещая второе рождение "Запорожстали". Услышав
его, в городе все высыпали на улицу, незнакомые люди обнимались, плакали от
радости. А днем позже, 30 июня 1947 года, был выдан такой дорогой для всех
нас запорожский чугун.
Помню во всех подробностях этот день. Печь ровно гудела, говорить
приходилось с усилием, но это был гул, привычный для каждого металлурга, да
и меня он радовал, потому что в глубине души я все еще чувствовал себя
металлургом. Кислородный резак прожег летку, и показался тонкий ручеек
расплавленного до белизны металла. Рассыпая по пути звезды, ручей набирал
силу и стал чугунной жидкой рекой. Рябь бежала по этой реке, а мы все шли
следом, смотрели, как в первый раз наполняется ковш. Помню, мы с Бардиным
долго жали друг другу руки, перецеловали всех горновых.
Тут же во дворе завода состоялся митинг, на который собралось более
шестнадцати тысяч человек. Я поздравил строителей, монтажников, металлургов
с выдающейся производственной победой и призвал их не сбавлять темпов -
завершить годовой план и сдать в эксплуатацию прокатные цехи к большому
юбилею страны, тридцатилетию Великого Октября.
Да, это было более тридцати лет назад... В конце июля на слябинге мы
прокатали первые слитки, 30 августа правительственная комиссия приняла цех
горячей прокатки, а 28 сентября состоялся у нас главный, "пусковой" митинг -
в цехе холодной листоотделки. Прямо перед трибуной стоял украшенный цветам и