"Константин Брендючков. Последний ангел [NF]" - читать интересную книгу автора

- Это Лев Васильевич их ориентировал на вас, ему виднее, я полагаю.
Кстати, он просил вас зайти перед отъездом. Командировка ваша - у
секретаря, получайте аванс и - в добрый путь. Или вы не согласны?
Олег Петрович не возразил, а директор достал из стола какую-то бумагу и
протянул ему:
- Ознакомьтесь, между прочим.
К удивлению Олега Петровича, это оказалась бумага с грифом
министерства, в которой некто Лаптевников - чин, должно быть, немалый,
довольно сердито указывал руководству завода на недопустимость
"разбазаривания средств и энергии на махинации", связанные с обменами
сортов металла. В конце письма товарищ Лаптевников даже предупреждал о
том, что "при обнаружении повторных действий такого рода, он вынужден
будет прибегнуть к административным мерам".
- Вот так удружил я вам своим сочинительством! - потерянно пробормотал
Олег Петрович.
- Не огорчайтесь. Мы не очень-то и рассчитывали на лучшее, а дело будем
продолжать по-своему, невзирая на угрозы. Нам нужно план выполнять, и
покуда мы с этим справляемся, ничего с нами не сделают. А в министерстве
все таки сколько-то почешутся после нашего щипка. Возможно, что-нибудь и
улучшат...
У Льва Васильевича оказалось попутное поручение. Когда-то он подал
заявку на изобретенный им электрод, но ему пришел полуотказ. Поэтому он
попросил Олега Петровича зайти во ВНИИГПЭ и попытаться отстоять заявку.
Удивляться было нечему, командированному всегда навязывали разные
"попутные" дела, так что Олег Петрович сгреб документы в портфель и пошел
получать аванс...
В Москве он всегда чувствовал себя захолустным провинциалом. И с каждым
новым приездом столица представлялась все более негостеприимной, терпящей
его как инородное тело, которое следует измотать и скорее отбросить. Суета
и грохот улиц подавляли.
В главке дело разрешилось, как говорится, "к взаимному удовлетворению
сторон", однако время ушло, ехать во ВНИИГПЭ было поздно и следовало
позаботиться о ночлеге.
Ох уж эти московские гостиницы, - до чего же трудно рассчитывать
устроиться в них простому командированному. Олег Петрович сразу же поехал
в Останкинскую, но и там висела табличка "мест нет". Значит, запишись в
очередь и проводи томительные часы ожидания в вестибюле, если не хочешь
ночевать на вокзале.
Тут Олег Петрович вспомнил о Погорельском, который находился в "Заре",
и быстро отыскал его в одном из номеров, занятых курсантами. Сначала он
даже не узнал Погорельского в представительном военном, открывшем ему
дверь номера. Волосы у Погорельского отросли ежиком и придавали ему чуть
ли не генеральский вид. Форма сидела на нем привычно, ловко и была к лицу.
"Должно быть, решил износить на стороне свою капитанскую форму,
оставшуюся от службы, пока моль не съела", - подумал Олег Петрович и с
ходу рассказал о своем затруднении с ночлегом. На его счастье Погорельский
довольно легко уговорил своего товарища, такого же курсанта, как и он,
переночевать у родных, и у Олега Петровича оказалось, таким образом,
пристанище, можно сказать, "подпольного" образца, помещавшегося, правда,
на четвертом этаже.