"Брэд Брекк. Кошмар: моментальные снимки " - читать интересную книгу авторадумали, что за эти два года могут случиться какие-то несчастья.
По дороге в город мы почти не разговаривали, только несколько остряков громко шутили и нервно смеялись, пытаясь скрыть свои настоящие чувства. В 60-е годы армия не проявляла особой разборчивости, но все-таки человека не зачисляли на службу при наличии судимости. По мнению правительства, преступники были недостаточно моральны, чтобы убивать косоглазых и жечь их лачуги. Медосмотр проходил лихо. Были ребята, которые стеснялись раздеваться в присутствии посторонних, но они справились с собой. Двое черных попробовали открутиться от армии, прикинувшись голубыми. Натянули женские трусики, держались за руки и хихикали, выделяясь из общей массы. Но армейский психиатр раскусил их в два счета и отправил дальше. - Настоящие парни, как дважды два , - улыбнулся доктор, и 'пикантные гомосеки', надувшись, направились к следующему кабинету. Стали брать кровь на анализы, включая анализ Вассермана, и хорохорившиеся пижоны переполошились. Боялись иглы! Один даже потерял сознание, когда ему воткнули в руку иглу и сцеживали кровь в пробирку. Насмотрелся, наверное, фильмов о Дракуле... Осмотрели уши и горло, проверили рефлексы, кровяное давление и умение держать равновесие. Поинтересовались, нет ли грыжи, сделали рентген. В одном кабинете нас ожидал целый ряд медсестер со шприцами. Вакцинация. Укол против столбняка в правую руку, два других - в левую, и на закуску - дротик в ягодицу. Подошло время заполнять бумажные стаканчики мочой, но мой пузырь будто высох. Это меня взбесило и смутило одновременно. Я пытался раз за разом, но держал руки под теплой водой, выпил столько воды, что живот раздуло. Все напрасно... После часа бесплодных попыток я хлопнул по плечу одного парня и попросил наполнить мой стаканчик. Но в этот момент полного краха почувствовал растущее давление в мочевом пузыре и смог, наконец, выжать из себя несколько булькающих унций. Я гордо вручил золотистый образчик медсестре и занял очередь к проктологу. Двадцать человек, и меня в том числе, завели в маленькую комнатку с желтыми шлакоблочными стенами, приказали снять трусы и выстроиться вдоль белой полосы. - Так, ребята, наклонитесь, коснитесь пальцев на ногах и раздвиньте ягодицы, - сказал военный доктор. Он всматривался в задницы, ища внутренние и внешние признаки геморроя. Мы раздвигали ягодицы, а военврач переходил от одного другому, бормоча : 'Угу, ага, так-так, хорошо, да-да, прекрасно, чуть шире, еще немного нагнись...' Двадцать сжимающихся сфинктеров разных размеров и расцветок в мексиканской позе. Какой сюжет для сюрреалиста! Я представил такую картину на стене в Чикагском Институте искусств, к ней подходят расфуфыренные матроны, рассматривают поближе, и одна шепчет другой : 'О Боже, Генриетта...это то, о чем я думаю?' А Генриетта в ответ : 'О да, Этель, как это мило!' Наскоро заглянули в зубы. Армию больше интересовало наличие у нас тризма, чем зубов. Мы разевали рты, как птенцы во время кормежки. Стоматолог морщился, кричал 'СЛЕДУЮЩИЙ!' и отправлял к другому врачу. |
|
|