"Брэд Брекк. Кошмар: моментальные снимки " - читать интересную книгу автора

писать письма домой и перечитывать письма из дома.
Рождество в боевой зоне не похоже на Рождество где-либо еще.
Никто не развешивает заботливо у очага чулочки с подарками. Здесь
вместо них - мины-ловушки, пули и бомбы.
Никто не поет кароли. Слышны только звуки 105-мм гаубиц, ухающих по
дальним целям, похожий на летнюю грозу грохот орудий на холмах да треск
редких снайперских выстрелов, вздымающих облачка пыли у больших палаток
защитного оливково-коричневого цвета.
Снега нет, вместо него - тропическая жара, муссонные дожди и малярия.
Ни церквей, ни свечей. Если где-нибудь соберутся люди во имя Его, то
слепая разрушительная сила одной мины сможет разметать весь приход.
Но для верующих будет небольшой религиозный праздник, потому что армия
считает, что солдатам необходима вера.
На этих вечерних молитвах и благочестивые, и скептики, и просто
напуганные обратят свои взоры к священнику, каждый со своей верой, каждый
по-своему.
Будут просить мужества и защиты. Будут просить о завтрашнем дне. О
самой жизни.
Будут молить, чтобы Бог - если есть Бог мира и любви - заступился за
них в этой войне. Чтобы Он сражался рядом с ними, чтобы дал силу и удачу им,
а не врагу.
Они будут умолять Господа встать на их сторону, хотя знают, что это
нечестная война.
И в руках будут сжимать распятия, четки, семейные библии, медали
Святого Кристофера или монетки-амулеты, с которыми их отцы прошли Вторую
мировую войну, и будут надеяться, что им приведется дожить до следующего
Рождества.
Солдат обращается к священнику, к самому Господу тем быстрее, чем
меньше у него возможности повлиять на враждебное окружение, в котором он
оказался. Здесь большинство джи-ай молятся 'какого черта!', потому что вера
хоть во что-то, пусть даже такая извращенная, все-таки лучше, чем ничего.
Солдаты ужасно суеверны - а кто их осудит? Тот, кто носит распятие на
шее, обязательно налепит скотчем туз пик на каску. И как же трудно порой
отличить верующих от просто суеверных, ибо в поисках поддержки каждый
хватается за любую мелочь.
Но поможет ли Он? На чьей стороне Бог в этой войне?
- Если Бог за нас, кто может быть против нас? - спрашивает один.
- Косоглазые, тупица, - отвечает другой.
Незатейливо, наверное. Бойцы надеются, что Он на их стороне.
Определенно и без сомнения на их стороне.
Поэтому они пишут 'Ты и я, Боже, правда?' на чехлах касок и 'Не
переживай, крошка, Бог что-нибудь придумает' на защитных куртках.
В такой дали религия у всех одинакова - глубоко в душе, и никого не
интересует, во что ты веришь или, скажем, что делаешь.
Вера во что-то большее, чем ты сам, во что-то невидимое - одна из
величайших потребностей на войне, когда ты бессилен справиться с ситуацией,
в которую попал. И нужно прилепиться к чему-нибудь, что дает твоей такой
короткой жизни хоть какой-то смысл.
Солдаты снимают вещи с убитых вьетконговцев не только на сувениры, но и
чтобы взять часть их силы. В стальных касках они носят всякую дребедень :