"Брэд Брекк. Кошмар: моментальные снимки " - читать интересную книгу автора

мускулистой ногой и врезал Термонду ботинком по зубам, вколачивая этому
тугодуму слова ярости в глотку и выколачивая их из его задницы.
Ботинок рассек Термонду губу и выбил два передних зуба. Схватившись за
рот, выплевывая кровь и мыча, он осел на кучку еды, свалившейся с
перевернутого разноса.
- Я тебя достану, сукин сын! - крикнул он Петерсону, зажмурил глаза и
съежился, потирая больную челюсть.
Петерсон не проронил ни слова. Просто хмыкнул и гордо отошел. С ним
было опасно шутить. Даже его братья ходили вокруг него на цыпочках. У него
было каменное лицо, но подвижный характер; он не торопился предупреждать,
зато быстро кусался, и трудно было предугадать, на ком он отыграется в
следующий раз.
Одного сержанта-инструктора только что вернули из Вьетнама с понижением
в должности за жестокость. Во время дневных физзанятий он наступил солдату
на руку, когда тот отжимался, и сломал три пальца. А еще через несколько
минут ударил другого в бок и сломал два ребра.
Картина взращивания бойца была бы не полна без тренировки его голосовых
связок, поэтому на утренних кроссах мы разучивали армейские песни, чтобы
поддерживать ритм на разминке.

Пойло? К черту!
Табак? К черту!
Тетки? К черту!
Вверх - пошел, вниз - пошел...
Докажу : служить в десантной части я могу,
И родился я на ужас и на страх врагу -
Воздушно-
десантный,
однозначно...

Где-то к пятой неделе мы начали приходить в норму, хотя Дуган и не
желал признавать это.
- Дай новичку расслабиться, и он проволынит все время, - говорил он.
Поэтому независимо от чистоты нашей казармы, натянутости коек,
начищенности ботинок и блях, он по-прежнему обзывал нас 'кучкой неряшливыхых
и расхлябанных штатских'.
Но Дуган начал нам нравиться, мы вдруг осознали, что хоть он и орал на
нас, мы тоже стали ему родней. Мы уже меньше принимали на свой счет его
ругань, и, казалось, он постепенно смягчался и легче обращался с нами.
Солдаты 2-ой роты прибыли со всех обтрепанных краев Американской Мечты
: белые с грязных бедных ферм и шахтерских городков в Аппалачах, черные с
Юга и дети, которые росли в городских новостройках и трущобах, играя с
ручными крысами.
Без среднего образования и трудовых навыков, они не знали своих отцов и
были не в ладах с этой жизнью, никогда не ели три раза в день и не имели
пары кожаных ботинок, покуда их пути не пересеклись с армией.
Двое автомобильных воришек поступили на службу после того, как суд не
оставил им выбора : либо армия, либо каталажка.
Других заставила нужда и обстоятельства, на которые они не могли
повлиять. Им было по восемнадцать лет, и ни денег, ни работы, ни надежды на