"Брэд Брекк. Кошмар: моментальные снимки " - читать интересную книгу автора

женщин.
По дороге в бар мы миновали магазин устаревшего армейского имущества и
посмеялись над оружием и униформой в витрине.
Пройдя чуть дальше, мы нашли лавку старьевщика. За стеклом на черном
бархате лежала горка медалей : 'Серебряные Звезды', 'Бронзовые Звезды',
медали-благодарности, медали за прыжки с парашютом, медали за добросовестную
службу. А рядом с ними - самые разные знаки отличия и дивизионные нашивки, в
том числе и знаки частей, воюющих во Вьетнаме.
Мы представили : вот здорово, всего за пару баксов можно стать героями
на час! Разве не задохнутся от восторга толстозадые тетки от всей этой
брякающей на груди славы, а?!
Ну, хватит фантазий. Пора идти дальше.
Мы смеялись и брели по улице, пока не заметили пивнушку. Захудалое
заведение, как и все прочие в Лисвилле. Вошли. Хихикая и подталкивая друг
друга, сели за большой стол и заказали шесть порций пива.
Но буфетчик заявил, что Бобби Паркеру следует убраться. Здесь 'только
для белых, а у негров есть собственный бар, чтобы промочить горло'.
Лучше, продолжал он, пойти в бар 'У Лаки' в нескольких кварталах
отсюда, за железнодорожными путями, в самом бедном районе городка.
Паркера как громом поразило, он не мог вымолвить ни слова. За всю свою
жизнь он не видал ничего подобного : ни в баре, ни в ресторане, ни в
уборной. Он никогда даже не видел фонтанчики для питья с табличкой 'только
для белых'. В Сан-Франциско такого в помине не было.
До него все-таки дошло, и он попросил нас оставаться на своих местах.
- Ребята, все нормально, не хочу портить вам вечер. Оставайтесь и
пейте. Со мной все будет в порядке. Пройдусь к 'Лаки', может, там есть
знакомые братишки, или девчонку сниму.
Неохотно, только по настоянию Паркера, мы остались. Но недолго...
Я совсем не задумывался о том, что Паркер черный. Он был просто Бобби
Паркер, наш друг. Меж собой мы решили, что Лисвилл, должно быть, населен
белым отребьем, где заправляет 'Ку-Клукс-Клан', и так вдруг захотелось
вогнать горящий крест в жопу Верховного мага.
Даже если бы Паркер был фиолетовый в белый горошек, это не имело бы
никакого значения.
Я понял, что Юг совсем не изменился со времен Гражданской войны. И
поэтому черные уезжают отсюда на север. Так в чем же смысл той кровавой
войны сто лет назад? За что приняли мученическую смерть тысячи солдат с
обеих сторон в сражениях при Шайло и Геттисберге, при высадке у Питтсбурга?
Не знаю. Но я был уверен, что любой черный вполне достоин ответить на
призыв своей страны к оружию, чтобы повесить винтовку на плечо и пойти по
приказу белых воевать с желтыми во Вьетнаме, и что наверняка он подавно
хорош, чтобы пить в любой забегаловке Лисвилла.
Мы пропустили по нескольку банок пива, послушали немного 'кантри' на
музыкальном автомате и ушли примерно через час.
Бар 'У Лаки' мы нашли без труда, он был почти пуст. Паркер сидел за
столом один и дул пиво, опустив голову и покачиваясь в такт под 'соул'. Бар
представлял из себя обычный тип пивнушек Юга. Провисший потолок, тусклый
свет, истертые деревянные половицы с наклоном в пятнадцать градусов, так что
в уборную нужно было подниматься вверх, и - вонь от пота, прокисшего пива и
дешевого виски, от которой слезились глаза.