"Миша Бродский. Дорога сквозь мертвую и живую кровь " - читать интересную книгу автора

разрозненный, зато большой.
На выходе из Египта в Мигдоле на базаре встретили знакомых купцов
израильтян из племени Симеона. Оказалось, что они тоже идут в Иерихон,
оттуда на восток к финикийцам и дальше, к хеттам. До Иерихона решили идти
вместе.
Караван и охрана у израильтян были поменьше, но зато охрана из иудеев.
Три десятка иудеев - большая сила.
Так вот получилось, что был это для мадианитян счастливый случай.
Подарок Бога. В первом же оазисе караван ждала засада амаликян.
Почти вся охрана, нанятая через человека Мусы, исчезла ещё до начала
боя. Остались, может быть, с десяток бойцов, да купцы со слугами. Если бы не
израильский караван с охраной из иудеев, им бы не отбиться.
И ведь ждали именно их. Больно небольшой отряд напал. На них бы хватило,
а вот иудеи амаликян разметали легко.
Вот так и получается. Что они пойдут через этот оазис, знал только
Муса. Вернувшись домой, узнали, что был это не единственный случай. Только
им повезло. А другим нет. Те другие сгинули в пустынях. Сгинули все, кто
нанимал Мусу для гаданий и других жреческих служб перед походом.
Шум среди купеческого люда большой поднялся. Хоть и неохота с Иофором
связываться, но и спускать такое с рук никто не собирался.
Но, пока они бурлили, Муса исчез. Жена, дети остались у Иофора, а сам
как в воду канул. Думали даже, что прибил его кто-то. Может, и сам Иофор
команду дал. Ведь позор-то ему какой.
А Муса вот где, оказывается, пристроился. Хотя ожидать можно было. Не
секрет, что Иофор и Корей - друзья со студенческих лет.
Во время рассказа мадианитянин всё больше и больше накручивал себя и
закончил почти в истерике.
- У меня брат во время схватки с амаликянами погиб. Как же я такое
простить могу? Своими руками готов гадину удавить!
Да, интересные вещи рассказал мадианитянин. Хотя мне это без разницы. И
Мусу я этого не знаю, да и купец мне этот вместе с братьями и сотоварищами
никто.
Своими руками удавлю! А чего же не удавил? Муса только что через
таверну прошёл. Кинжал на поясе висит. Доставай и режь, если голыми руками
не приучен. Левитов боишься? А там с Иофором связываться не хотелось?
Бурлить бурлили, а вот взять и прирезать - никого не нашлось.
И опять, мне-то какое до этого дело? Мадианитянину я это, конечно, не
сказал. Я ему это подумал.
Посидели ещё, помолчали. Купец продолжил:
- Послушай, Осия, сколько возьмешь, чтобы прикончить этого ублюдка? Но
чтобы с пытками. Чтобы мучился долго.
Я продолжал молчать. Как будто не слышал вопроса.
Купец тоже замолчал. Потом сказал:
- Извини. Купец я. Даже здесь готов торговаться. Осия, прошу тебя, убей
Мусу, сына Рагуила. Убей плохой смертью. Я и мои друзья-купцы заплатим,
сколько скажешь.
Так уже лучше. Так я говорить могу.
- Давайте перенесем этот разговор на завтра. Завтра я буду знать, могу
я принять Ваш заказ или нет.
Мы ещё посидели недолго. Молча.