"Илья Яковлевич Бражнин. Страна Желанная " - читать интересную книгу автора

Шергин быстро пошёл к станции вслед за красноармейцами, а Глебка
помчался в Ворониху. Не успел он пробежать и ста шагов, как услышал за
собой громкий лай. Он обернулся. Следом за ним летел Буян. Глебка
усмехнулся и припустил во всю прыть. Буян то отставал от него, то обгонял,
и три километра, отделявшие сторожку от деревни, они пронеслись ветром.
Глебка хорошо знал Василия Квашнина - отца Степанка - и направился
прямо к его избе. Хозяйство у Василия было бедняцкое, безлошадное. Тощая
земля родила плохо, и хлеба своего только-только хватало до весны. За хлеб,
за лошадь, за семена приходилось идти в кабалу к местному богатею Дерябину,
отрабатывая ему то на смолокурне, то на сенокосе, то извозом. Призыв в
армию в четырнадцатом году вовсе подорвал Квашнинское хозяйство. Жена без
него влезла в неоплатные долги, и Дерябин закабалил её накрепко.
Революция поломала эту кабалу. Вернувшись с фронта, Василий получил от
Советской власти и землю и лесу на постройку. Он поставил себе крепкую избу
на свежей расчистке с краю деревни, возле самого леса.
Сюда и примчался Глебка, выполняя отцовское поручение. Дома, однако,
ни самого Квашнина, ни жены его Ульяны не было. Только Степанок возился на
неогороженном дворе. Его как старшего оставили присматривать за младшими
братишками.
- Где батька? - спросил Глебка деловито у Степанка.
- А тебе что? - буркнул Степанок, находившийся в самом дурном
расположении духа.
Он терпеть не мог возиться с братишками и сейчас с завистью глядел на
Глебку, у ног которого вился весело пофыркивающий Буян.
Глебка не обратил внимания на дурное настроение Степанка. Он был
слишком поглощён своими делами.
- Ты говори, когда спрашивают, - сказал он сердито. - Где батька?
Степанок по обыкновению тотчас же сробел и сказал торопливо:
- В сельсовете он, в сельсовете.
Потом придвинулся к Глебке и заговорил, понизив голос:
- Сказывают, на станции ночью больно горело. А я, понимаешь, такое
дело, спал, не слыхал. Вот ведь. Ты был на пожаре-то?
- Ага, - кивнул Глебка и, отмахнувшись от дальнейших расспросов
Степанка, побежал в сельсовет.
Сельсовет помещался в нижнем этаже большого кулацкого дома. Хозяину
дома Мякишеву пришлось потесниться и довольствоваться отныне одним вторым
этажом.
Василий Квашнин действительно оказался в сельсовете, и Глебка передал
ему записку отца. Квашнин прочитал её и, вздохнув, почесал затылок. С
конями в деревне дело обстояло очень плохо. Коней получше взяли для армии
ещё в четырнадцатом году, когда началась первая империалистическая война.
Брали и позже - в пятнадцатом и шестнадцатом. Совсем недавно провели
реквизицию лошадей белогвардейцы. Часть скота пала из-за бескормицы. Кони
сохранились по большей части у кулаков. Вот почему, прочтя записку Шергина,
Квашнин долго прикидывал, как ему быть, и, наконец, решительно завернул во
двор Мякишева.
Мякишев - коренастый, крепкий старик с рябым от оспы лицом и злыми
медвежьими глазками - как раз стоял на пороге конюшни и встретил
сельсоветчика насторожённым недобрым взглядом. Выслушав просьбу Квашнина о
подводе, Мякишев сердито буркнул: