"'Великолепная семерка', или Вестерн по-советски" - читать интересную книгу автора (Раззаков Федор)

"КРАСНЫЕ ДЬЯВОЛЯТА"

Иван Перестиани родился в один год и даже месяц с вождем мирового пролетариата Ульяновым-Лениным — в апреле 1870 года (правда, режиссер на девять дней раньше — 13 апреля). В 16 лет Перестиани устроился актером в труппу одного из театров и тянул актерскую лямку более двадцати лет. Затем его увлекло кино. Причем Перестиани был настолько популярен у режиссеров, что снимался в нескольких фильмах одновременно. Например, в 1916 году он записал на свой счет сразу семь ролей: Муров в "Вечно лишь то, что утрачено", Лир в «Голгофе», Журов в "Жизнь за жизнь", Казимир в «Колдунье», Немов в "Человеческих безднах", Керинг в "Шахматах жизни", Забродин в "Ямщик, не гони лошадей".

Во время гражданской войны Перестиани переключился на постановку агитационных «короткометражек» для Красной Армии: "Отец и сын", "Сестра декабриста" (оба — 1919), "В дни борьбы" (1920). В 1921 году поставил один из первых советских историко-революционных фильмов "Арсен Джорджиашвили". Затем были: "Сурамская крепость", "Человек человеку волк" (оба — 1923). И только потом пришла очередь "Красных дьяволят". Появлению на свет этого шедевра предшествовали следующие события.

В начале на свет появилась книга под тем же названием, написанная Павлом Андреевичем Бляхиным. В 1920 году 34-летний Бляхин занимал пост председателя губревкома в районе Екатеринославля, то есть в тех самых краях, где орудовала армия батьки Нестора Махно. В 1921 году Бляхина перебросили в Кострому, а затем оттуда направили на партийную работу в Баку. Дорога заняла чуть ли не месяц и, чтобы скоротать время, Бляхин ударился в литературное творчество — стал писать приключенческую повесть для своего несовершеннолетнего сына, который ехал с ним в той же теплушке. Повесть писалась с утра до вечера огрызком карандаша на обрывках оберточной бумаги и тут же зачитывалась сыну. Сюжет книги был типично вестерновый, только с оглядкой на российскую действительность. В небольшом поселке у станции живут с отцом-железнодорожником двое смышленых подростков: Миша и Дуняша. Но в безмятежную жизнь тихого семейства внезапно врывается гражданская война. На поселок нападает отряд батьки Махно и учиняет массовый погром. Во время него погибает от вражеской пули отец подростков. Затаив на махновцев кровную обиду, дети решают пробиваться в Конармию Семена Буденного, чтобы в ее рядах мстить убийцам за смерть родителя. По дороге к ним прибивается еще один паренек — китайчонок. Добравшись до Буденного и вступив в его армию, "красные дьяволята" становятся разведчиками и проникают в штаб самого батьки Махно.

Доехав до Баку, Бляхин отправился в тамошний крайком комсомола, чтобы показать свою повесть на предмет ее публикации. Почему-то Бляхину казалось, что его повесть должна обязательно понравиться вожакам азербайджанского комсомола. И ведь не ошибся. Вскоре в Клубе комсомольской молодежи была устроена коллективная читка повести, а затем — в конце 1922 года — и ее издание.

В начале следующего года Бляхин приехал в Тбилиси с целью найти человека для экранизации своего произведения. Ему посоветовали показать книгу режиссеру Перестиани. Бляхин пришел к нему домой и вручил книгу: дескать, прочитайте. Тот взял ее без особого энтузиазма, но, едва стал читать, как тут же ушел в чтение, что называется, с головой. Написанное ему так понравилось, что он прочитал повесть два раза. Затем объявил Бляхину, что обязательно будет снимать по ней фильм. С этим он отправился к директору Тбилисской киностудии Госкинпром Амо Бек-Назарову. Однако тот быстро остудил его пыл. Он сказал, что книга, может быть, хорошая, однако, чтобы снять по ней фильм, нужны значительные материальные и технические силы, которых на студии, увы, нет. Но Перестиани и не думал сдаваться. Он предложил обратиться за помощью к Закавказскому крайкому комсомола: мол, тот не посмеет проигнорировать просьбу спонсировать фильм про героические подвиги «дьяволят».

Ответ от комсомольцев еще не пришел, а Перестиани уже во всю стал думать над тем, кого пригласить на роли «дьяволят». Ни один из тех актеров, кого режиссер снимал прежде, на эти роли не подходил — все они были староваты для роли подростков. Разрешить эту проблему помог случай. Однажды Перестиани с женой отправился в цирк. В тот вечер на его арене выступали артисты, среди которых наибольшей популярностью пользовались: клоун Паша Есиковский по прозвищу Пач-Пач, выступавший в паре с французом Лепомом, проволочные эквилибристки сестры Жозеффи, негритянский боксер Кадар Бен-Салим по прозвищу Том Джексон. Когда в антракте режиссер с женой вышли в фойе, женщина внезапно сказала:

— София Жозеффи могла бы выполнить все трюки за девочку, что в повести. Верно?

Перестиани эту идею не поддержал, более того — отмахнулся от супруги: мол, молчи женщина, не говори глупости! Но после представления, когда они шли пешком домой, настырная жена вновь подняла этот вопрос и между супругами завязалась жаркая дискуссия. В итоге в какой-то момент доводы жены перестали казаться Перестиани глупыми, а когда они пришли домой, он и вовсе их поддержал.

Утром следующего дня, едва проснувшись, режиссер вызвал к себе своего помощника и попросил немедленно доставить к нему Есиковского и Софию Жозеффи. Через час этот приказ был выполнен. Согласно рассказу самого режиссера, когда Перестиани выложил перед циркачами свою идею, те сильно удивились. А потом Есиковский спросил: "А как насчет денег?" На что Перестиани ответил: "Это уж вам придется побеседовать с дирекцией". Видимо, условия, которые предложила циркачам дирекция киностудии, вполне их устроили, и они дали свое согласие сниматься в картине.

Заминка вышла с исполнителем роли китайчонка — такого в Тбилиси, да и во всем Закавказье отыскать так и не удалось. Тогда Есиковский предложил заменить его негритенком и привел в съемочную группу бывшего сенегальского стрелка, солдата французской армии, оставшегося в России после ухода войск Антанты, а ныне боксера Кадар Бен-Салима. На остальные роли были утверждены актеры: А. Давидовский (Буденный), Владимир Сутырин (Махно), Светлана Люкс, Ян Буринский, Георгий Макаров, Виктор Гамкрелидзе и др.

Куратором съемок выступил Закавказский крайком РКСМ, который добился для фильма государственной ссуды. Чтобы съемочная группа ни в чем не испытывала затруднений, крайком выдал Перестиани мандат за номером 766, в котором говорилось:

"Дан сей т. Перестиани Ивану Николаевичу в том, что он согласно Постановлению Президиума Заккрайкома РКСМ и по соглашению Наркомпроса ССРГ действительно является режиссером и ответственным руководителем по постановке киноповести "Красные дьяволята", издаваемой Заккрайкомом РКСМ.

Просьба всем военным, советским учреждениям и профорганизациям оказывать т. Перестиани всемерное содействие при исполнении возложенных на него обязанностей".

Первое, что сделал Перестиани, прежде чем приступил к съемкам встретился с командующим Закавказским военным округом командармом Александром Егоровым. Тот проникся идеей постановки героико-приключенческого фильма и пообещал помочь съемочной группе, чем может: обмундированием, лошадьми, оружием, мундирами немецких и австрийских офицеров и даже кавалеристами.

Первая съемка состоялась 27 февраля 1923 года. В тот день было снято аж 92 полезных метра пленки. В конце марта съемочная группа перебазировалась в Батуми. Правда, там в течение недели пришлось ждать хорошей погоды и съемки удалось начать только в апреле. Потом в съемках вновь наступила недельная пауза. На этот раз из-за несчастного случая, произошедшего с исполнительницей роли Дуняши Софией Жозеффи. Снимался эпизод, когда ее героиня спускалась на руках по проволоке, натянутой через глубокий овраг. Спуск оказался неудачным, и юная актриса сильно ободрала себе кожу на ладонях, из-за чего врачи на неделю запретили ей сниматься. Вообще в те годы каскадеров в кино не существовало и все трюки актеры исполняли сами. «Дьяволятам» было, конечно, легче — все они были циркачами, людьми тренированными. Но, как видим, даже их профессионализм не спасал порой от травматизма.

После съемок в Батуми съемочная группа вернулась в Тбилиси, где были отсняты павильоны. Окончательно работа над двухсерийным фильмом завершилась в августе. Потом был первый просмотр, на который явилось все партийное руководство Закавказья во главе с его руководителем Серго Орджоникидзе. Увиденное произвело на них сильное впечатление — они дали «добро» на выпуск картины в прокат. Прокатная судьба ленты сложилась не менее триумфально. Зрители буквально штурмовали кинотеатры, чтобы увидеть фильм, который сама «Правда» назвала "лучшей советской картиной". Не менее восторженно отзывались о "Красных дьяволятах" и другие издания. Так «Киногазета» в номере от 27 ноября писала: "Этот фильм — чудо советской кинематографии. Чудо, которого не ждал никто. Ибо картина совершенна не только с точки зрения кинематографического искусства, но и вполне созвучна пролетарской революции". Пресса также отмечала, что фильм нанес удар зарубежному приключенческому кино: мол, "в свете подвигов, совершенных «дьяволятами», померкла «романтика» похождений героев Гарри Пиля и ему подобных".

Справедливости ради стоит сказать, что этот восторг разделяли не все зрители. В дни премьеры картины на имя режиссера из Владикавказа пришло письмо следующего содержания:

"Над кем вы смеетесь? Как вы показали Махно? Стыдно глядеть! И обидно так, что я говорю вам: если вы человек не партийный, опомнитесь! А ежели партийный (Перестиани так и не вступил в ряды ВКП (Б). — Ф. Р.), так будьте вы трижды прокляты! Махновец".