"Эмиль Брагинский, Эльдар Рязанов. Убийство в библиотеке" - читать интересную книгу автора

гулять у Михайловского дворца, станет крупнейшим специалистом по Онегину,
защитит диссертацию и поступит на работу в Академию школьных наук.
Дело об убийстве в библиотеке обойдется Ячменеву потерей двух
помощников. Ячменева утешит лишь мысль о том, что эти светлые умы, работая
рука об руку, двигают, вперед школьную науку.
После безвозвратного ухода Шалыто следователь в последний раз проверил
логические выводы. Со стороны может показаться, что в действиях Георгия
Борисовича отсутствовала какая бы то ни было логика, но это лишь на
поверхностный взгляд. На самой деле им руководили безошибочное чутье, знание
человеческой психологии, умение поставить себя на место как жертвы, так и
убийцы. И вообще умение поставить себя на место.
Любой следователь раньше всего обратил бы внимание на то, что несколько
сотрудников академии побывали в библиотеке страшной ночью. Но Ячменева это
не смутило. Опыт убеждал его, что на месте преступления всегда оказываются
застигнутыми врасплох невиновные, а преступники на место преступления не
заходят. Им там делать нечего.
Любой следователь мог бы сделать умозаключение, что убили Зубарева
дружным коллективом. Но Ячменев знал, что коллектив никогда не убивает
физически.
Отказавшись от версии коллективного убийства, любой следователь мог бы
заподозрить каждого сотрудника академии в отдельности.
Например, Антон. Он просто просится за решетку. Ведь у него были все
основания уничтожить Зубарева. Они ненавидели друг друга. Антон был новатор,
Зубарев - консерватор. Как и положено, они любили одну и ту же женщину. В
день убийства Антон купил гантели, а потом, но его словам, потерял их в
метро. Но Ячменев понимал, что Антон купил гантели, чтоб развивать
мускулатуру, что улики против Антона чересчур очевидны и именно поэтому не
годятся.
Любой следователь мог бы привлечь Аллу, поскольку неизвестно, при каких
обстоятельствах Алла забыла возле трупа брошку. Может, она убила Зубарева в
порядке самообороны? Но Ячменев испытывал к Алле, если не влечение, то во
всяком случае симпатию, а к преступникам он никогда симпатии не испытывал.
Любой следователь мог бы обвинить в убийстве Юрия Константиновича
Кузнецова. К этому были все основания. Он был заместителем Зубарева и метил
на его место. Но Ячменев знал, что в наши дни заместители не проламывают
головы своим начальникам, а действуют иными, более тонкими методами.
После истории с утюгом свобода вдовы повисла бы да волоске, но только
при другом следователе. Ячменев легко догадался, что Зубарев брился
безопасной бритвой, порезался, капли крови попали на рубашку, ее плохо
выстирали, и, когда рубашку гладили, кровь перешла на утюг, где ее обнаружил
эксперт.
Любой следователь мог потребовать изоляции от общества Ростовского.
Во-первых, он главный хранитель библиотеки и отвечает за то, что в ней
происходит. Во-вторых, Ростовский, в отличие от сослуживцев, все время врал
и не мог толком объяснить, зачем приходил в библиотеку в ночь убийства. Но
Ячменев знал, что у. Ростовского в 49-м томе Большой советской энциклопедии
лежит заначка. Так называются деньги, которые мужья утаивают от бдительных
жен. Кроме того, Ростовский не должен отвечать за то, что происходит во
вверенной ему библиотеке. Если все руководители станут отвечать за то, что
делается в их учреждениях, это добром не кончится.