"Пейдж Брэнтли. Узник моего сердца " - читать интересную книгу автора

удобств. Не покаявшаяся в грехах, она лишается утешения и милости Святой
Церкви. Леди Николетт будет заключена в крепостном замке Гайяр и останется
там до тех пор, пока Господь не снизойдет к ней.
Николетт дотянулась до Жанны, решив, что бесполезно рыдать и громко
протестовать. Они осуждены. Перед ней, как откровение, вспыхнула ужасная
картина будущего. "Они отошлют нас, чтобы спокойно умертвить. Ведь только
наша смерть дает возможность сыновьям короля стать свободными, чтобы взять
других жен".
Де Ногаре продолжал читать:
- Шевалье Лэр де Фонтен за его молчание, касающееся преступлений Готье
и Пьера д'Олни, за соучастие и преступное согласие будет отстранен от двора,
направлен комендантом в Гайяр и останется там в качестве тюремщика леди
Николетт столь долго, сколь будет угодно Богу и королю. Таков приговор Его
Величества короля Франции Филиппа Четвертого, нашего августейшего,
могущественного и любимого монарха.
Все было кончено. Король поднялся со стула. Маршал д'Орферве печально
покачал головой. Он утешал себя мыслью, что спас любимого племянника от
ужасной смерти. Но вместо этого - пожизненное заключение. Глаза старого
маршала остановились на де Ногаре. Как тот надувается от собственной
значительности, тощие ноги сгибаются под двойным грузом собственного брюха и
самомнения. "Придет день, - подумал старый маршал, - когда де Ногаре
задохнется в своей паутине лжи и обмана. Придет день..." Маршал д'Орфевре
поклялся, что сделает все возможное, чтобы ускорить его.
Зал опустел. Агнес де Маржиней бросилась к брату, но ее остановил один
из королевских стражников.
- Никто не может разговаривать с пленником, - сказал он, преграждая
путь. Жером схватил Агнес за руку.
- Благодари судьбу, что он будет жить. Но Агнес взглянула на Изабеллу,
и ее глаза вспыхнули.
- Вот королева проституток, она во всем виновата, - процедила она
сквозь зубы. - Она опозорила нашу семью и обрекла моего родного брата на
жизнь хуже смерти. Она об этом пожалеет, я обещаю.
Лэр не видел сестру и ее мужа в толпе зрителей. Он двигался, как
слепой, подталкиваемый вперед стражниками, не осмеливаясь верить тому, что
слышали его уши. Он будет жить. Однако он ничего не чувствовал - ни
облегчения, ни злобы, ни вины - пока еще, до поры.
Изабелла плелась за братьями. Одетая, как обычно, в красный бархат, с
тонкой золотой короной на голове, она дважды останавливалась посмотреть, как
уводили ее невесток. На губах застыла холодная улыбка. Она верховодила в
делах братьев, добилась обвинения их жен, но оставался еще Лэр де Фонтен. Ее
отец из-за слабости или из-за симпатии к своему старому другу, маршалу,
пощадил шевалье. Пока Лэр де Фонтен жив, он представляет опасность.
Рауль де Конше шел рядом с Изабеллой, нетерпеливо теребя пальцами
перчатки для верховой езды, засунутые за пояс. Он также был одет в бархат, и
его черные волосы блестели, напомаженные душистым маслом.
- Ты должна быть довольна. Все произошло так, как ты планировала, -
тихо прошептал он.
Изабелла окинула его холодным взглядом.
- Я хочу, чтобы он умер. Слышишь?
- Де Фонтен? Какое зло он может причинить в Гайяре? Он будет в трех