"Джей Брэндон. Волк среди овец " - читать интересную книгу автора

рубашка безупречно выглажена, а на галстуке красовалась булавка. Челюсть
Элиота, как и в былые времена, когда по ней можно было угадать приговор
загнанному в угол обвиняемому, была столь же решительной. Он пренебрегал
очками. Его голубые глаза буравили собеседника.
Его имя время от времени всплывало в наших коридорах, хотя он обходил
стороной криминальные суды, свое прежнее ристалище. Иногда его нанимали
адвокатом в федеральном или гражданском деле. Это помогало ему держать
форму. Недавно он изящно выиграл процесс против менеджеров некой фирмы,
которые добивались тюремного заключения для одной безработной, ибо
несчастная зачастила, в их здание. Дело, которое бы наверняка стало
формальным разбирательством, где симпатии присяжных непременно сказались бы
на стороне владельцев фирмы, которые просто хотели оградить своих клиентов
от неприятностей, превратилось в руках Элиота в обвинение ущемления прав
личности, граничившее с нацизмом. Компенсация за моральный ущерб позволит
старой женщине дожить остаток дней в роскоши.
- Как там Мэйми? - поинтересовался я.
- Как всегда - прекрасно. Все еще никак не привыкнет к тому, что я
путаюсь у нее под ногами. Она меня гонит из дому, если я торчу там слишком
долго. А как у тебя дела, Марк? Ты не собираешься уходить с должности?
- Это ведь не от меня зависит, правда?
Прошлой весной я выиграл предварительные выборы. Моя партия
постаралась, принимая во внимание то, что у меня, ее лучшего кандидата, не
было серьезных конкурентов. Главные выборы в ноябре обещали быть более
напряженными.
- Да, возможно, - серьезно ответил Элиот. Он явно изучал меня. - В
борьбе за кресло огромную роль играет желание сохранить работу. Ты хочешь
этого, Марк? Тебе нравится то, чем ты занимаешься?
- Мне? Да, нравится. - Я как бы прислушивался к своим словам. Я знал,
что он имеет в виду. В бытность мою помощником окружного прокурора мы
изощрялись в мастерстве представить дело так, чтобы у присяжных кровь стыла
в жилах, и не оставалось сомнения в необходимости самого сурового
наказания. Прокурор квалифицировал подобные дела как "большие". Но теперь я
сам был окружным прокурором, я просматривал все крупные дела и не испытывал
радости, только усталость от осознания того, что каждый день на моем столе
будут умножаться документы с новыми жуткими преступлениями и это будет
длиться вечно, какие бы усилия я ни прилагал. - Впрочем, "нравится" не
самое точное определение.
- Разве? - спросил Элиот. Его взгляд уже выражал не дружеский интерес,
а беспокойство. Он был похож на врача, разглядевшего у меня симптомы
болезни.
Я изобразил ироническую улыбку, чтобы смягчить свое утверждение, но
ответил:
- Тогда скажи, как может понравиться, например, такое. - Я раскрыл
одну из папок, которую изучал этим утром. - Вот одно из самых тяжелых.
Мужчина торгует своим телом. Его тест на СПИД дал положительные результаты.
Но он не изменил, как говорится, своим привычкам. Он не хочет завязывать с
проституцией. Это его жизнь. Во время последнего ареста он заявил полиции,
что потащит за собой на тот свет как можно больше людей. Он продолжает
убивать, и все, в чем я могу его обвинить, - это в проституции.
Преступление класса "Б". Он десять дней сшивается в тюрьме, затем опять