"Джей Брэндон. Волк среди овец " - читать интересную книгу автора

интересовало, но элегантная обстановка не способствовала логичной беседе.
Элиот без перерыва сыпал веселыми занимательными историями о богатых,
важных людях, которые сейчас находились поблизости от нас, но иногда
спохватывался и интересовался делами в прокуратуре. Он улыбался в ответ,
как будто демонстрируя, что ничего не изменилось в этом мире.
В следующий раз, когда официант принес еще одну кружку Элиоту, я
попросил тоже.
Мне досталось старое бурбонское вино, не самое мое любимое. Вкус
заставил меня затаить дыхание, но наконец тема, к которой я никак не мог
приступить, воплотилась в слова.
- Произошло кое-что, что отводит подозрение от Криса Девиса, Элиот. Я
начинаю думать, что Остин Пейли меня подставил, стараясь кого-то
выгородить. Не знаю, как он убедил Девиса взять на себя вину, но это не
имеет значения. Мне надо знать, кого он пытался защитить.
Элиот не ответил. Он одним пальцем водил по столу. Элиот оставил свой
панибратский тон, но не выглядел смущенным. Он просто сконцентрировался на
разговоре.
- Факты ненадежны, - начал я, но, вспомнив, что, возможно,
разговариваю с противником, на полуслове замолчал. Элиот, должно быть,
почувствовал причину, но виду не подал. Молчание тяготило, мы смотрели друг
на друга.
Я понял, глядя на него, что никогда не смогу быть таким, как Элиот.
Мне никогда не удастся казаться долгожителем. Мой срок на посту окружного
прокурора может не продлиться. Даже если я все-таки удержусь в этом кресле,
мне никогда не наладить такие связи. В его возрасте я буду чувствовать себя
лишним в этом тихом богатом клубе, так же как и сейчас. Я не обладал
легкостью Элиота, которая достигалась силой характера и
коммуникабельностью. От моего честолюбия мало что осталось. Это чувство
заставило меня переменить тему.
- Когда я был одним из твоих помощников, - начал я, - то не питал
иллюзий насчет своего места в иерархии. Я не рвался в шефы отдела по
уголовным преступлениям. Я был просто одним из служащих. Но и не терял
надежды, что мне когда-нибудь повезет. У меня случались трудности с делом.
Бывало трудно, а порой и невозможно доказать вину, но я не опускал рук.
Адвокаты наседали, требуя освобождения или условного наказания, хотя
преступление тянуло на большее. Да... - Я усмехнулся. - Я задумывался над
самим преступлением, а не над тем, стоящее это дело или нет. Но я знал, что
браться за безнадежное дело рискованно. Уж конечно, этот поступок не
поднимет мои ставки в прокуратуре.
Элиот хотел меня перебить, но я его опередил:
- И часто в такие моменты - не каждый раз, но довольно часто, чтобы
это не выглядело совпадением, появлялся ты. Ты приходил, чтобы потолковать
с судьей или с главным обвинителем, и, проходя по коридору, заглядывал в
мой кабинет, чтобы спросить, как идут дела. Ты делал это планомерно, но мне
запомнились случаи, когда у меня возникали проблемы. Как будто ты приходил,
зная о моих трудностях, и был для меня, - я чуть было не сказал, Матерью
Божьей, - ангелом-хранителем. Не просто начальником. Ты умудрялся всегда
подбодрить. Ты убеждал не сдаваться, продолжать дело или обещал приставить
ко мне детектива, который сумеет что-нибудь раскопать. Бывало, твое
появление в суде и то, что ты перекидывался со мной парой слов, заставляло