"Джей Брэндон. Волк среди овец " - читать интересную книгу автора

решимости доказать его вину.
- Черт бы побрал профессию юриста! - сказал я.
Я переоделся перед тем, как ехать в интернат, чтобы не слишком
выделяться. Первый раз я приходил в костюме и выглядел чересчур официально,
но меня узнавали теперь даже в брюках цвета хаки и рубашке без галстука.
Охранник помахал мне рукой, когда я открывал калитку, ведущую на
игровую площадку. Дети подняли головы и посмотрели на меня, но не со
страхом, а в ожидании - для них каждое новшество служило развлечением.
Томми Олгрен стоял в стороне, под деревом, наблюдая за двумя малышами,
которые старались столкнуть машинку и игрушечного солдатика, который стоял
закопанный в песке. Я присоединился к Томми. Он невозмутимо кивнул головой
в сторону мальчишек: "Психопаты".
- Определенно их ждет тюрьма, - согласился я. Томми улыбнулся.
Мы пошли прочь. На этот раз двое учеников старших классов, мальчик и
девочка, не заметили меня. Они сидели на скамейках, сравнивая записи в
общих тетрадях и отмечая интересные места.
Родители Томми больше не посылали его в центр, где за детьми следили
весь день и откуда Остин Пейли так часто забирал его, но они бы ужаснулись,
проверив распорядок дня в интернате, где ребенок был не в безопасности. В
школе детям, у которых родители много работали, разрешалось оставаться
после занятий, играть на площадке или сидеть в столовой под наблюдением
двух учеников постарше. Таким образом, детям предоставлялась полная свобода
действий. Их было меньше, чем я ожидал, около тридцати. Других детей
забирали после занятий домработницы или воспитатели, а десяти- или
одиннадцатилетние сами отправлялись домой и там ждали родителей.
- Ты сегодня очень занят? - спросил я Томми, когда мы уходили с
площадки.
Он пожал плечами.
- Ничего особенного.
- Сделал уроки? - спросил я, когда мы сели в машину, и мы оба
рассмеялись. Это было одной из наших шуток.
После того как дело с Кевином провалилось, я совсем растерялся; Я
старался придумать, как заставить его давать показания. Бекки была уверена,
что разговорит Кевина, если нам удастся затащить его в зал суда, но я не
забывал об угрозе его отца спрятать мальчика. Я отказался от тщетных усилий
и решил перейти к единственному оставшемуся у нас делу, где свидетелем
проходил Томми Олгрен.
Томми вел себя превосходно у меня в кабинете, рассказывал про свои
отношения с Остином. Это была главная причина, по которой мы с Бекки не
хотели, чтобы он давал показания. Он слишком быстро пришел в себя после
случившегося, спокойно относился к тому, что пережил. И конечно, он был
старше, чем мне хотелось бы. В свои десять лет он был на переходе от
детства к юношеству. Его воспоминания об Остине относились к двух, трех-
или даже четырехлетней давности. Томми уже не был тем малышом, с которым
это произошло.
Выхода у меня не было. Я начал заниматься с ним на следующий день
после того, как Полларды заявили, что Кевин не будет давать показания. Я не
собирался повторить свою ошибку - не дам родителям встать между нами. Я
сближусь с Томми, решил я, и он сделает то, о чем я попрошу, независимо от
того, что скажут его родители.