"Петр Евсеевич Брайко. Партизанский комиссар (Документальная повесть) " - читать интересную книгу автора

оказался тяжким вдвойне. В ту пору получил он из родной деревни Моисеевки,
что затерялась в снегах где-то под Путивлем, весть о смерти отца. После
траурного митинга в части Руднев, придя домой, обнял младшего,
четырнадцатилетнего братишку Костю, который вот уже несколько месяцев
гостил в молодой семье Семена Васильевича и, не скрывая слез, сказал:
- Все советские люди осиротели сегодня... А мы с тобой, Костик,
осиротели вдвойне: умер и наш отец.
Тяжко переживали это горе. И все же - пережили. Жизнь шла дальше,
вперед...
Учиться в Военно-политической академии, которая в те годы находилась
еще в Ленинграде, Рудневу было интересно, но порою и очень не просто!
Словно на клинках схватывались тогда в спорах недавние боевые друзья. В
этих спорах Руднев часто вспоминал ленинские слова о том, как трудно
сохранить подлинные завоевания революции.


Но вот уже и годы учебы остались позади. Севастополь, куда направили
Руднева на должность военкома артполка, его первая после академии,
настоящая, масштабная самостоятельная политическая работа. Молодая страна
Советов росла и мужала в капиталистическом окружении: империалисты
сколачивали агрессивные блоки, готовили армии для нового вторжения, и надо
было как можно быстрее построить на нашей границе мощные оборонительные
сооружения. Все это начиналось с азов. И во всем молодой политработник
Руднев должен был являться образцом, примером для коллектива...
А когда все самое трудное по строительству укреплений в Севастополе
осталось позади, Руднева направили на Дальний Восток: сначала комиссаром
артбригады во Владивосток, а через полгода - комиссаром и начальником
политотдела военно-строительной бригады. Снова, еще в более трудных
условиях Рудневу пришлось начинать все сначала.
Полковой комиссар воодушевлял громадный коллектив строителей,
возводивших фортификационные сооружения, чтобы сделать недоступным для
врага <нашинский>, как говорил Ленин, Дальний Восток, на который тогда с
яростью точили зубы и Чан Кай-ши, и японские милитаристы...
Надо было не только строить укрепления, но и охранять границу от
частых набегов врага. К тому же строить приходилось все вручную. И очень
быстро. Поэтому трудились сообща и солдаты, и командиры, и их жены.
Ньоме с двумя ребятишками приходилось нелегко. Но она успевала думать
не только о семье, но и о тех, кому посвящена была жизнь мужа - о
солдатах, несших нелегкую свою службу, чтобы спокойно жилось и работалось
всей стране.
У жены комиссара - как ни у кого в их военном округе - была образцово
поставлена работа в красноармейской библиотеке. И самодеятельность она
умела организовать, и стирку белья для личного состава, и закатить
праздничный обед на всех военнослужащих части, подняв на это доброе
товарищеское дело соседок - таких же, как она, командирских жен. Бывало,
женщины лепили тысячи пельменей для красноармейского общего котла, и какой
веселой казалась эта работа!..
А коллективная новогодняя елка? Своей, на всю жизнь родной, та
дальневосточная - первая гарнизонная елка вошла в сознание всей семьи
Рудневых потому, что сыновья вместе с отцом выбирали нарядное деревцо для