"Петр Евсеевич Брайко. Партизанский комиссар (Документальная повесть) " - читать интересную книгу автора

благодарностью вспоминали жителей села, которые помогли многим из нас
теплой одеждой.
Сам же я обошелся почти без помощи: хозяйка, у которой мы
остановились, дала только старый шерстяной платок - его я разрезал на
портянки. А сапоги были у меня еще крепкие, яловые. Шапка - тоже надежная,
с отворачивающимся меховым околышем, прикрывающим уши и даже щеки. Хорошо,
что пробираясь из окружения к линии фронта, я в декабре сорок первого года
успел заскочить в свою деревню Митченки, на Черниговщине, и мать уговорила
меня надеть теплые вещи старшего брата, Павла, тоже воевавшего сейчас
где-то. Его черные, не однажды стиранные ватные брюки и овчинный
полушубок, крытый темно-серой прочной бумажной тканью, называемой
<чертовой кожей>, сослужили мне бесценную службу. В этой одежде было
тепло, будто старший брат грел меня своим большим сильным телом. Тогда же
я сшил себе и овчинные рукавицы. Как все это теперь пригодилось!..
Когда совсем рассвело, Кочемазов, Канавец, начштаба Абрамов повели
командиров взводов на опушку леса.
- Пока фрицы не начали наступать, - пояснил Кочемазов на ходу, - надо
провести рекогносцировку и подумать, как будем действовать.
Лес, в котором мы провели ночь, был смешанный, весь кудрявый от инея
и совсем не зловещий, как мерещилось в темноте. Густой сосновый подлесок
позволял незаметно передвигаться и вести наблюдение.
Когда за опушкой открылось обширное снежное поле, наш командир
сказал:
- Итак, мы находимся на южной кромке леса, который двумя узкими,
всего около километра шириной, неровными штанинами тянется отсюда на
север... - Не поворачиваясь, он показал рукой назад. - Туда, аж до Чернево
и Шалыгино... Впереди, справа, метрах в пятистах отсюда расположено село
Веселое, - там, где видны дымки из труб. По дороге со стороны Шалыгино,
как раз вдоль опушки, на которой мы находимся, должны сегодня наступать
главные силы фашистов!
Он требовательно посмотрел на нас своими быстрыми, черными, чуть
прищуренными глазами, как бы стараясь определить, все ли мы поняли. Затем
стал развивать свою мысль дальше.
- Вот командование и приказало нашему отряду нанести внезапный удар
по противнику. Разгромить эти главные силы. Ясно?
- Конечно, ясно! - бодро ответил сразу за всех начальник штаба Сергей
Абрамов.
- А мне вот совсем неясно, - неожиданно переходя на веселый тон,
улыбнулся капитан Кочемазов. - Потому что нам приказано не просто ударить
по фашистам с тыла, а выбрать момент, когда и нашим, в Веселом, и
атакующим гитлеровцам будет особенно туго. Понятно?
- Что тут непонятного? - снова ответил Абрамов.
- Тогда у меня к тебе вопрос: как мы, сидя здесь в лесу, узнаем,
когда и нашим отрядам и гитлеровцам будет туго? - допытывался командир у
своего начальника штаба.
- Очень просто, - уверенно пояснил Абрамов. - Отсюда нам будет все
видно еще лучше, чем самому Ковпаку!..
- А что на это ответит второй лейтенант? - быстро спросил Кочемазов,
глядя на меня.
- То же, что и первый, - ответил я.