"Рэй Бредбери. И все-таки наш..." - читать интересную книгу автора

К немалому изумлению и удовольствию доктора, в ответ на
эту речь Полли Хорн тут же его поцеловала.

Питер Хорн вел вертолет домой над волнистыми зелеными
лугами Гриффита. Временами он поглядывал на пирамидку,
лежавшую на руках у Полли. Полли ласково над ней ворковала,
пирамидка отвечала примерно тем же.
- Хотела бы я знать... - начала Полли.
- Что?
- Какими он видит нас?
- Я спрашивал Уолкота. Он говорит, наверно, мы тоже
кажемся малышу странными. Он в одном измерении, мы - в
другом.
- Ты думаешь, он не видит нас людьми?
- Если глядеть на это нашими глазами - нет. Но не
забудь, он ничего не знает о людях. Для него мы в любом
обличье такие, как надо. Он привык видеть нас в форме
кубов, квадратов или пирамид, какими мы ему там
представляемся из его измерения. У него не было другого
опыта, ему не с чем сравнивать. Мы для него самые
обыкновенные. А он нас поражает потому, что мы сравниваем
его с привычными для нас формами и размерами.
- Да, понимаю. Понимаю.
Малыш ощущал движение. Один Белый куб держал его в
теплых отростках. Другой Белый куб сидел поодаль, все они
были в фиолетовом эллипсоиде. Эллипсоид двигался по воздуху
над просторной светлой равниной, сплошь усеянной пирамидами,
шестигранниками, цилиндрами, колоннами, шарами и
многоцветными кубами.
Один Белый куб что-то просвистел. Другой ответил
свистом. Тот Белый куб, что держал малыша, слегка
покачивался. Малыш глядел на Белые кубы, на мир,
проносящийся за стенками вытянутого летучего пузыря.
И ему стало как-то сонно. Он закрыл глаза, прислонился
поуютней к Белому кубу и тоненько, чуть слышно загудел.
- Он уснул, - сказала Полли Хорн.

Настало лето, у Питера Хорна в экспортно-импортной
конторе хлопот было по горло. Но все вечера он неизменно
проводил дома. Дни с малышом давались Полли без труда, но,
если приходилось оставаться с ним одной до ночи, она слишком
много курила, а однажды поздним вечером Питер застал ее на
кушетке без чувств, и рядом стояла пустая бутылка из-под
коньяка. С тех пор по ночам он сам вставал к малышу.
Плакал малыш как-то странно, то ли свистел, то ли шипел
жалобно, будто испуганный зверек, затерявшийся в джунглях.
Дети так не плачут.
Питер сделал в детской звуконепроницаемые стены.
- Это чтоб ваша жена не слыхала, как плачет маленький? -
спросил рабочий, который ему помогал.