"Рэй Брэдбери. В дни вечной весны" - читать интересную книгу автора

- Почему вы не хотите выйти на свет? Как мне узнать, что вы на самом
деле красивая?
- Вы узнаете, только если шагнете в темноту. Неужели вы не можете
судить по голосу? Не можете? Бедный! Если вы не поверите мне сейчас, я не
буду вашей никогда.
- Я должен подумать! Вернусь завтра вечером! Что значат двадцать
четыре часа?
- Для человека в вашем возрасте - все.
- Мне только сорок!
- Я говорю о вашей душе, а для нее может быть слишком поздно.
- Дайте мне еще ночь!
- Вы ее возьмете так или иначе, на свой страх и риск.
- О боже, боже, - сказал он, закрывая глаза.
- Увы, именно сейчас он помочь вам не в силах. Вам лучше уйти. Вы
состарившийся мальчик. Жаль. Жаль. Ваша мать жива?
- Умерла десять лет назад.
- Нет, жива, - сказала она.
Отступая к двери, он остановился и попытался успокоить свое
взволнованное сердце.
- Как давно вы здесь? - Спросил он, с трудом ворочая языком.
Она засмеялась, но смех ее был тронут горечью.
- Уже третье лето. И за три года в мою лавку зашли только шесть
мужчин. Двое сразу убежали. Двое немного побыли, но ушли. Один пришел еще
раз, а потом исчез. Шестой, побывав три раза, признался, что он н_е
в_е_р_и_т. Дело в том, что никто, видя при дневном свете безграничную и
ограждающую от всех забот и тревог любовь, в нее _н_е_ в_е_р_и_т_. Душевно
чистый, простой, как дождь, ветер и семя, какой-нибудь юноша с фермы, быть
может, остался бы со мной навсегда. Но житель Нью-Йорка? Этот не верит ни
во что... Кто бы ты ни был, какой бы ты ни был, о добрый господин,
останься и подои корову, и поставь парное молоко охладиться под навес в
тени дуба, который растет у меня на чердаке. Останься и нарви водяного
кресса, чтобы очистить им свои зубы. Останься в северной кладовой, где
пахнет хурмой, виноградом и мандаринами. Останься и останови мой язык,
чтобы я больше об этом не говорила. Останься и закрой мне рот так, чтобы я
не могла вздохнуть. Останься, ибо я устала от разговоров и нуждаюсь в
любви. Останься. Останься.
Так пылко звучал ее голос, так трепетно, так чарующе, так нежно, что
он понял: если он сейчас не убежит, он пропал.
- Завтра вечером! - крикнул он.
Он обо что-то споткнулся. Это была отломившаяся от бруска острая
сосулька.
Он наклонился, схватил сосульку и побежал.
Дверь за ним громко хлопнула. Свет в лавке мигнул и погас.
Теперь уже нельзя было разглядеть снова на вывеске: М_е_л_и_с_с_а
Ж_а_б_б, _в_е_д_ь_м_а.
"Уродина, - думал он на бегу. - Страшилище, наверняка страшилище и
уродина. Конечно, так! Ложь! Все ложь, от начала до конца! Она..."
Он на кого-то налетел.
Посреди улицы они вцепились друг в друга, замерли, вытаращив от
удивления глаза.