"Рэй Брэдбери. Моряк вернулся с моря" - читать интересную книгу автора

из бури. Стиснув штурвал, он поворачивал корабль около раны в море,
которая невозможно быстро затягивалась. Потом и в нем наступил штиль,
который продолжался до конце его жизни. Никогда уже не возвысил он голос и
никому не пригрозил кулаком. С тихим голосом и открытой ладонью отошел он
на корабле от символического гроба, обложенного землей, и навсегда опустил
его в море. Потом он оставил свой корабль в одном из доков и ушел на
тысячу двести миль в глубь суши. Как слепой, не сознавая, что делает, он
купил землю; как слепой, машинально, строил вместе с Хэнксом, и долгое
время не понимал, что купил и что построил. Знал только, что он уже очень
стар, что перешагнул краткий час своей молодости с Кэт. А сейчас он был
настоящим старцем и чувствовал, что никогда больше не испытает ничего
подобного.
Так, посреди континента, на тысячу миль восточнее моря, на тысячу
миль западнее ненавистного моря, он проклинал жизнь и море, которое
познал, и вспоминал себя - не такого, как сейчас, а того, в минувшем.
Так он ходил по земле, бросал семена, готовился к своей первой жатве
и стал считаться фермером.
Но однажды ночью в первое лето, которое он жил так далеко от моря,
как только может жить избегающий его человек, он был разбужен невозможным,
но таким знакомым шумом! Дрожа в постели от возбуждения, он прошептал:
"Нет, нет, невозможно... это... конечно, я сошел с ума! Но... я же слышу!"
Распахнув двери дома, он посмотрел на пшеничные поля. Потом
бессознательно поднялся на галерею, и был околдован тем, что увидел.
Ухватившись за перила и мигая слезящимися глазами, он вглядывался в даль.
Там, в потоках лунного света, на плавно возвышающихся холмах пшеница
волновалась, как волны под приливным ветром. Огромный Тихий океан пшеницы
терялся в дали, а дом казался сейчас кораблем, стоящим посреди него в
затишье.
Он оставался наверху полночи, изумленный своим открытием, затерянный
в глубинах этого моря на суше. В следующие годы канат за канатом, доска за
доской он переделывал свой дом, доводя его до размеров, вида и очертаний
корабля, на котором плавал под самыми свирепыми ветрами и в самых глубоких
водах.


- Хэнкс, сколько лет мы не видели воды?
- Двадцать лет, капитан.
- Нет, со вчерашнего утра.
Когда он вернулся в кухню, сердце его сильно билось. Барометр на
стене затуманился, блеснул лучик света и заиграл на старых морщинистых
веках.
- Не хочется кофе, Хэнкс. Только... стакан чистой воды.
Хэнкс вышел и вернулся.
- Хэнкс? Обещай, что похоронишь меня рядом с ней.
- Но, капитан, она... - Хэнкс умолк. Кивнул. - Рядом с ней. Да, сэр.
- Хорошо. А сейчас дай мне стакан.
Вода была вкусна. Она шла из подземных морей и имела вкус сна.
- Один стакан. Она была права, Хэнкс, знаешь ли. Никогда не ступить
на сушу. Она была права. Но я ей все-таки донес стакан воды с суши, и суша
эта была в воде, что прикоснулась к ее устам. Один стакан. О, если только